Выбрать главу

Как выясняется из свидетельства Артемия Араратского, мулькдар (Эчмиадзин) взимал в свою пользу также церковную подушную подать. Артемий Араратский, сообщив о том, что подушную подать “платят у нас (т. е. в Вагаршапате — П. А.) женатый четыре, а холостой два рубли”, пишет далее: “Узнав, что я за провоз Баязитца достал рубль денег, тотчас донесли управляющему селением монаху, что меня, как пришедшего в совершенный возраст, надобно положить в оклад, и как я стал уже наживать деньги, то назначили с меня брать не по два, но как с женатого по четыре рубля. Монах очень был доволен таковым представлением и немедленно приказал с меня и брата моего взыскать восемь рублей”[89].

* * *

Светские и церковные феодалы, приобретая и увеличивая свои земельные владения, обрабатывали их, эксплуатируя разоренных и обездоленных крестьян, которые в рассматриваемый период назывались ранджбарами. В “Джамбре” конкретных сведений о форме и способах эксплуатации ранджбарского труда почти нет. Имеются лишь отдельные сообщения о том, что феодалы заселяли опустевшие селения крестьянами, с которых брали ренту-мульк. Так, например, Симеон Ереванци пишет, что в 1763 г. ереванский хан Хусейн-Али договорился с эчмиадзинским патриархом Акопом Шемахеци о том, что он (хан) соберет крестьян из различных мест и поселит их в деревне Франканоц, за что половину ренты с крестьян будет получать он, а половину — Эчмиадзин. В другом месте Симеон Ереванци сообщает, что этот же хан, захватив деревни Имамарх и Куль-тана, “завел много плугов и дал пахать под хлопок всю местность [по ту сторону] Куль-таны, которую собирался орошать нашей водой”. Само собой разумеется, что этими “многими плугами” пахали крестьяне. Но на каких началах проводилась эта работа и какая часть урожая доставалась крестьянам и какая феодалу, к сожалению, в “Джамбре” не указывается.

И. П. Петрушевский пишет, что издольщики в Азербайджане и Армении в XVII—XVIII вв. известны были под разными названиями: аккары, ранджбары, ярыкеры[90] и т. д. “Персидский термин “ранджба”, — пишет И. П. Петрушевский, — в разных ханствах Закавказья прилагался то к издольщикам, то к особой категории крестьян, занятых работой исключительно в личном хозяйстве своего господина... Эти работы и назывались “ранджбарскими обязанностями (умур-и ранджбари)””. Далее И. П. Петрушевский отмечает, что ряды ранджбаров пополнялись не только “чужестранцами”, беглецами, пленниками и т. д., но и “простым приказом хана любой ра'ийят мог быть превращен в ранджбара”[91]. Землевладелец, предоставив крестьянину, сидевшему на его земле, семена, орудия труда и рабочий скот, брал с него половину, зачастую 2/3 урожая в свою пользу. Широкое применение испольной и издольной аренды заставило Симеона Ереванци заботиться о приобретении орудий труда и рабочего скота. Этим следует объяснить его приказы эчмиадзинским нвиракам, чтобы они продавали собранные ими в епархиях различные дары и приношения, а взамен покупали волов, буйволов и немедленно отправляли в Эчмиадзин[92].

О взаимоотношениях между землевладельцами и арендаторами-испольщиками говорят следующие примеры. Некий Тер-Минас в Тухургане (близ Тавриза) в 1735 г. заключил договор с эчмиадзинским вардапетом Саркисом, согласно которому он, Тер-Минас, обязался в течение 10 лет обрабатывать принадлежащий Эчмиадзину сад и ежегодно поставлять Эчмиадзину 450 литров[93] изюма независимо от того, даст ли сад урожай или нет. В обязанности Тер-Минаса входили: обработка земли, обеспечение сада оросительной водой, уплата податей, требуемых властями, и прочие расходы. Другой пример. Настоятель монастыря Хор-Вирап Аветик-вардапет сдал в обработку крестьянину Маркосу из деревни Норк принадлежавший монастырю земельный участок. Этот крестьянин должен был за счет собственных средств насадить новый сад. “После того, как сад даст урожай, — говорилось в договоре, — половина урожая будет [принадлежать] монастырю, половина — Маркосу”[94]. Аналогичный договор был заключен между Эчмиадзином и аштаракским крестьянином Овсепом; необработанный участок (целину), принадлежавший монастырю Сагмосаванк, Овсеп должен был превратить в плодоносящий сад и половину урожая отдавать монастырю. Присутствовавшие при заключении договора жители деревни заявили, что условия издольщины и испольщины в их деревне были и останутся “таковы всегда, на все времена”[95]. Артемий Араратский в деревне Аштарак нанимался, как он пишет, “в должность садовника”. Условия были такие: “общие кондиции в Аштараке садовника с хозяином сада состоят в том, что нужные по саду расходы до созрения плодов садовник делает на свой счет; когда же виноград соберется, то прибыль делится тогда с хозяином пополам”[96].

вернуться

89

А. Богданов, Жизнь Артемия Араратского..., ч. I, стр. 174 — 175.

вернуться

90

И. П. Петрушевский, Очерки.., стр. 309. См. также стр. 310: “Наиболее частой формой издольной аренды была аренда за половину урожая. Арендаторы такого рода назывались в ханствах Ереванском и Нахичеванском ярыкерами (азерб.), т. е. половниками, испольщиками. Ярыкеры сидели как на ханских, так и на мулькдарских землях”.

вернуться

91

И. П. Петрушевский, Очерки..., стр. 316.

вернуться

92

Архив армянской истории”, т. VIII, стр. 102 (Письмо Симеона Ереванци тавризскому нвираку от 23 сентября 1769 г.).

вернуться

93

Литр — мера веса. В Ереване литр составлял 4,8 кг, в Тифлисе — 3,5 кг, в Лори — 2,4 кг, в деревнях Ширака (ныне Ленинаканский округ) — 8 кг и т. д. Персидский литр весил 6,95 кг.

вернуться

94

Купчие...”, стр. 80.

вернуться

95

Купчие..", стр. 100.

вернуться

96

А. Богданов, Жизнь Артемия Араратского..., ч. I, стр. 193. См также стр. 194: “В августе месяце наступило собирание винограда, плоды также все созрели, и я радостно ожидал прибыли от дележа с моим хозяином”.