Симеон понимал, что нарушение религиозных правил может иметь серьезные последствия для единства церкви. Когда ему стало известно, что в округе Хой священники Тер-Егия и Тер-Аракел — двоеженцы, он попросил местного властителя Ахмед-бека отправить их в Эчмиадзин и лично занимался разбором этого дела[32].
Анализ всех этих событий и вышеприведенный исторический материал не только характеризуют время и деятельность Симеона Ереванци как главы церкви, но и в известной мере объясняют, какую цель преследовал он в “Джамбре” при изложении истории патриаршеств Гандзасара, Сиса, Ахтамара и т. д. В этих разделах “Джамбра” Симеон Ереванци, освещая историю патриаршеств, в то же время показывает губительные последствия внутренних раздоров среди духовенства. Он подчеркивает первенствующую, руководящую роль Эчмиадзина и призывает духовенство проявить верность и покорность эчмиадзинскому католикосу.
Симеон Ереванци прекрасно знал, что без материальной базы трудно вести борьбу за единство церкви и власть. Поэтому он направил всю свою деятельность на усиление экономического могущества Эчмиадзина. В период его патриаршества хозяйство монастыря достигло расцвета. Собственно говоря, это и натолкнуло Симеона на мысль собрать все архивные материалы и составить сводную историю этого хозяйства.
В XVI—XVIII вв. Армения была разделена между шахским Ираном и султанской Турцией. Восточная Армения, вошедшая в Иранское — Сефевидское — государство, в административном отношении делилась на ханства: Ереванское, Нахичеванское, Макинское и т. д. Некоторые округа (Лори, Ширак и др.) находились под властью Восточногрузинского царства.
В Армении XVI—XVIII вв. господствовали натуральное хозяйство и крупное землевладение. Крупными землевладельцами-феодалами были прежде всего персидские ханы, беки, представители шахского двора, а также армянские мелики и духовенство (монастыри).
В рассматриваемый период в Иране и Восточной Армении существовали пять основных видов землевладения. Государственные, или ливанские, земли, а также земли хассэ находились под управлением государственных чиновников. Доходы с них шли в казну либо передавались вместо жалованья чиновникам и военнослужащим. И. П. Петрушевский, говоря о ливанских землях в Сефевидском государстве, отмечает, что “преобладание государственного землевладения было целью централистической политики Сефевидов, но на практике оно в значительной мере стало фикцией”. Далее И. П. Петрушевский пишет, что “было бы ошибкой думать, что все земли категории дивани и хассэ целиком находились под непосредственным управлением чиновников этих ведомств. Значительную часть земель этих огромных фондов шахская власть передавала в условное владение на правах своеобразного бенефиция или лена военным и гражданским служилым людям в виде вознаграждения за службу.
Таким образом, земли эти числились государственными или собственными шахскими, на деле же они переходили в обладание временное, пожизненное или наследственное эмиров и разных служилых людей”[33]. Эти вознаграждения и пожалования различным феодалам и чиновникам привели, в частности, к развитию в XVII—XVIII вв. той формы землевладения, которая известна под названием “тиул”. Обладатель тиула — тиулдар имел право на получение подати с тиула (частично или полностью) в свою пользу.
В Восточной Армении тиул не получил широкого распространения. Кроме государственных (диванских) земель, здесь были также земли, известные под названием “вахм” (вакф) и “мульк”. Вахмом назывались земли, принадлежавшие церковно-религиозным учреждениям. Мульком назывались частновладельческие земли. Владельцы этих земель имели право их продавать, передавать по наследству, отчуждать и т. д.
Известно, что монгольское завоевание и последовавшее за ним господство кочевых племен в XIV—XV вв. привело к разорению и разгрому армянского феодального класса. Однако указанные выше формы землевладения способствовали тому, что в XVI—XVII вв. потомки уцелевшей части армянских феодалов, а также многие купцы и наиболее состоятельные семейства из зажиточной верхушки крестьян постепенно приобретали земли и расширяли свои владения. Одновременно усилилась и армянская церковь, в частности Эчмиадзинский монастырь, который в 40-х годах XV в. стал престольным центром армянской церкви и начал приобретать земельные владения.
33
И. П. Петрушевский,