Если мужчина позволяет себе спать в уюте под лежанкой, словно девка или ребёнок, он расписывается в своём бессилии. После такого его никто не будет уважать и считать добытчиком. Без еды не оставят, но кормить будут по остаточному принципу. Но главное — презрительное отношение от окружающих гарантировано.
Большинство мужчин и вовсе спали на земле, зачастую между коров.
Пошарив под лавкой, Элаиз достал глиняную плошку с кукурузной кашей вперемешку с творогом. Джон с удовольствием умял большую порцию привычно кисловатой еды.
— Элаиз, ты не поверишь, что со мной произошло, — обратил он взор на друга после того, как облизал миску.
— На тебя напали сто нунгу с пулемётами, но ты их всех победил? — усмехнулся тот.
— Нет, — покачал он головой из стороны в сторону. — Я был стариком и отправился воровать коров. И нунги меня убили. Но я проснулся живым в прошлом. Вот, с тобой говорю, хотя… ты тоже давно помер, поэтому, возможно, что мы находимся в загробном мире.
Элаиз задрал к небу худое лицо с широкими ноздрями и мясистыми губами. Он громко заржал, оглашая всю округу безудержным смехом и сотрясаясь всем худым телом.
— Ох, Джон, ну ты и шутник! Обожаю твои шутки!
— Я не шучу, — обиженно надулся он, чем вызвал у друга очередной приступ хохота.
— Кончай меня смешить, — звонко хлопнул себя ладонями с длинными пальцами по бёдрам Элаиз. — Нужно коров проверить.
— Пошли, — поднялся на ноги Джон.
Он не ожидал от друга такой реакции, думал, что тот ему сразу поверит. Конечно, его история звучала бредово, но не настолько же. К тому же, ведь это правда.
После такого его настроение скатилось ниже ступней. Он привычно, но как-то механически обходил коров, жующих траву, и внимательно осматривал их на наличие насекомых.
Утреннюю чистку он пропустил. Это прерогатива мужчин. Дети пасут коз, ловят рыбу в реке, собирают съедобные растения. Женщины делают укрытия, готовят еду, шьют одежду, доят коров. А мужчины ухаживают за коровами и охраняют их.
Каждое утро женщины собирают коровьи лепёшки и стаскивают их на место для просушки. Там же они собирают сухие лепёшки, жгут из них костры, на которых готовят еду. Потом дети натираются золой и ей же чистят зубы. Той же золой мужчины натирают коров, чтобы защитить их от насекомых. Потом золой натираются мужчины и лишь затем доходит очередь до женщин.
Пока Джон проверял «чужих» коров, мелкий мальчонка забрался одной из них под брюхо и стал пить молоко из вымени. С посудой в племени всегда был дефицит, так что картина совершенно обыденная. Подумаешь, кто-то захотел попить.
Чужими коров Джон считал потому, что они не его личные. Они принадлежат кому-то из племени. Есть личные коровы, а есть лично-общественные. Личных коров доят их хозяева, а к лично-общественным любой человек из племени может подойти и напиться молока.
Джону грустно было смотреть вокруг и видеть, что среди стада нет ни одной его коровы. Ему, словно ребёнку, который недавно стал мужчиной, приходится ухаживать за чужими коровами, перебиваться молоком от общественных животных и довольствоваться стандартной порцией еды. Стоит привести в племя жену — её никто, кроме него, кормить не будет. То есть, ему нужно иметь хотя бы тридцать пять коров, чтобы купить жену и прокормить её и себя. А там появятся телята и дети, и они заживут дорого-богато.
Весь день прошёл в размеренных и привычных делах. Джон поражался тому, как это похоже на его прошлое, и всё больше убеждался во мнении, что оказался снова во времени своей молодости.
Утро началось с ранней побудки. Он подоспел к прогоревшему костру и принялся с энтузиазмом натирать пеплом коров. В это время женщины готовили из свежего молока творог. Дети просыпались среди коз и протирали глаза кулачками, после чего спешили к пепелищу на утренние процедуры. Подростки «продували» коров.
Вернее сказать, лишь со стороны казалось, будто подростки дуют в задницу коровы, задрав ей хвост. На самом деле они ртом стимулировали половые органы скотины, чтобы увеличить надои. Когда-то давно, будучи в их возрасте, Джон и сам «продувал» коров.
Парень не увидел друга. Он вспомнил, что Элаиз был засоней и частенько просыпал чистку коров. У Джона закладывались подозрения, что тот специально это делал, потому что не хотел чистить «чужих» коров. Ведь, вспоминая друга в более старшем возрасте, когда тот обзавёлся своим стадом, он всегда просыпался вовремя и занимался своей скотиной сам. Джону было сложно осуждать друга, ведь он сам иногда хотел забить на обхаживание не своей скотины, но ответственность не давала ему сделать этого. Ведь он жил в клане, получал свою порцию еды. Если ничего не будет делать, как на него посмотрят? Люди скажут, что он бесполезный бездельник. Могут даже посадить в тюрьму, словно норовистую женщину.