Но Аню это всерьез увлекало, хотя она вряд ли смогла бы объяснить, почему и зачем это делает. Счастье, что в этот раз сон не был кошмаром - она вздохнула с облегчением. Ей не нравились кошмары, хотя их она запоминала тоже, полагая, что у всего есть причина. И лучшим способом навсегда избавиться от неприятного сна считала запомнить его и хорошенько проанализировать.
Ее кошмары делились на две основные категории: немного страшные и по-настоящему страшные. К первым Аня относила "классику жанра" - ее хотели убить. За ней гнались, она убегала. Вариаций на эту тему было до тысячи. Чаще всего снился подъезд. Она садилась в лифт и нажимала кнопку, но лифт ехал не туда. Или начинал проваливаться в шахту. Или она шла по лестнице и обнаруживала провал. И снова садилась в лифт. И далее по кругу.
Не все до конца она запоминала, очень часто ее сны не имели финала, точнее, она не знала, каким он был. Но регулярно она просыпалась от падения с большой высоты. Она убегала, наступала на какую-нибудь лестницу со сломанной ступенькой или вообще мимо - и падала. И сразу просыпалась с глубоким вздохом. Но наяву сразу становилось легко и не страшно. Не эти сны пугали ее. Может, потому что снились довольно часто.
Неприятно до зубной боли ощущались сны про экзамены. Она снова должна была заканчивать одиннадцатый класс, приходила в аудиторию, но ничего не знала. Доставала билет, садилась готовиться и никак не могла сосредоточиться. Не могла даже прочитать вопроса, и в конце концов просыпалась от странной мысли, что придется заново учиться в школе, с самого начала. Еще хуже были сны про поступление в университет или собеседование о работе. Но это все были просто неприятные, тянущие видения, которые оставляли тоскливое чувство, а не вынуждали ее холодеть от ужаса.
Другое дело были настоящие кошмары, первоклассные. Она едет в метро. Очень много народу, сжимают со всех сторон. Держась за верхний поручень, Аня поворачивает голову и далеко, почти в другом конце вагона к ней навстречу поворачивается мужчина. Его внешность запомнить не удавалось совсем - лишь глаза без зрачков. Из пустых белков ударяет луч света, прямо в нее. Она просыпается.
Сердце колотится как сумасшедшее, руки трясутся. Голова тяжелая, как будто внутри кирпич. И кажется, что из каждого угла темной комнаты - до рассвета еще далеко - вот-вот кто-то набросится. От таких снов Аня сразу сбегала на кухню и подолгу смотрела в окно.
Есть такая примета у тех, кто верит во всякие "значения" снов - посмотри в окно, и дурное предзнаменование не сбудется. Аня не верила в предзнаменования, но когда смотрела в окно, ее голова будто бы проветривалась от туманной тяжести кошмара, и через некоторое время уже можно было снова ложиться спать. Только обязательно на другой бок, чтобы снова не заснуть в тот сон.
Засыпание в тот же сон Аня тоже периодически практиковала. Это лучше всего удавалось ранним утром. Если она не успевала до конца проснуться, если сон был приятным или хотелось придумать другой конец - она прерывала его в нужном месте, додумывала и досматривала, уже придуманный ею самой, как фильм.
Но самым ярким переживанием стало, конечно, первое по-настоящему осознанное сновидение. Она смотрела сон и вдруг поняла, что спит, после чего фильм превратился в волшебный интерактив. Жаль, что тот сон был про убегание. Она творила в спешке, создавая стены между собой и преследователем. Но даже тогда продолжала сомневаться - сон ли это, или реальность. Это немного ограничило ее возможности, поняла Аня сразу после пробуждения. Из-за этого она быстро попалась в лапы преследователя и спаслась единственно доступным способом: проснулась.
Резкий писк будильника заставил ее вздрогнуть всем телом. Выругавшись, Аня выключила маленький прибор, подавляя желание запустить им в стену.
Умываясь и расчесывая волосы, она все размышляла об увиденном сне. Нечто подобное ей уже снилось парой недель ранее: похожее место, только не было ни солнца, ни ветра. Какая-то мгла, а потом прямо на камне вспыхнул огонь, создавая фантастическую картину. Самым интересным показалось, что языки пламени двигались и казались живым существом, перемещаясь по совершенно непредсказуемой траектории. Как-то сразу стало понятно, что это не пожар: гореть там было абсолютно нечему, а, кроме того, огонь не распространялся. Его не становилось больше - он, словно живая ткань, образовывал собой разные фигуры, пока не стал кольцом вокруг нее, Ани. Но и это не пугало, лишь вызывало любопытно - почему-то она знала, что он ее не обожжет.