***
- Ты вступила в игру, правил которой не знаешь, Джара.
Девушка оглянулась. Ксеар перенес ее на абсолютно пустое плато. Расположенное головокружительно высоко. На километры вокруг - пустыня.
- Это какой мир? - спросила она.
- Первый.
- Красиво. Ты прав, Айи, когда я вступала в эту игру, правила были для меня загадкой. Как и сама игра. Но это ты меня сделал игроком, так что...
- Я не враг тебе, - мягко перебил он.
- Я тоже тебе не враг. Как и Зарайе. Вы рвете меня на части, - Джара обхватила себя руками, глядя на горизонт. Его линия была будто в движении, преломляясь то в одном месте, то в другом. Она сощурилась, пытаясь постичь природу этого явления, но не могла. В глазах рябило.
- И что вы придумали? Шантажировать меня, пока обе отсюда не вылетите? – осведомился Айи, сменив тон на холодный.
- Да, как-то так. Ты прямо схватываешь на лету, - огрызнулась она.
- Слияние? Она хочет соединиться с тобой в Седьмом? И ты на это согласилась?
- Какой у меня выбор? Смотреть, как вы на моих глазах с ней расправитесь? Делать все, что скажете, ожидая, когда приметесь за меня?
- А ты хотя бы знаешь, что такое соединение? От тебя ничего не останется, ты туман, она огонь. Она тебя в десятки раз сильнее, просто спалит тебя дотла и все. Вы обе вывалитесь в Восьмой и больше никогда не вернетесь. Хорошо, если сохраните при этом свой разум.
- Так ты за нас переживаешь? Или за свои драгоценные миры?
- Джара. Посмотри на меня хотя бы, когда со мной разговариваешь. Я разве сделал тебе что-то плохое? Я хоть раз тебя обманывал или пытался как-то причинить тебе зло? Почему ты так ведешься на то, в чем она тебя убеждает?
- Потому что она очень убедительна, Айи, - Джара резко повернулась, но осеклась, встретив его жесткий взгляд.
- Выслушай меня, - потребовал он.
- Я тебя слушаю. И расскажи мне о своей жене. И о Грее.
***
Краем глаза проводив исчезнувших в воздухе Ксеара и Джару, Яльсикар мрачно смотрел на хрупкую темноволосую девушку и чувствовал себя идиотом. Абсолютным идиотом - полным, законченным. За тридцать лет ему в голову не раз приходила мысль, что огонь может быть женщиной. Но ни разу он не поверил этой мысли. Сколько раз он говорил с ней и ни разу не почувствовал ее.
Зарайа смотрела на здоровенного мужчину, который стоял напротив, возвышаясь над ней на добрых полметра, и ощущала безотчетный страх. Все-таки мерзавец Айи был прав в своих мужских шовинистических расчетах. Для того, чтобы утвердить главенство мужчины, иногда было достаточно и роста. Ну, и габаритов.