Выбрать главу

Она решила, что тень возлюбленного ведет ее к определенной цели, ибо та продолжала двигаться в прежнем направлении. Джарел огляделась. Холм плавно переходил в ровное поле, залитое зеленоватым мертвенным светом. То тут, то там виднелись островки тумана, бесформенные темные и светлые пятна и узкие извилистые полосы ручейков и речушек. Джарел почувствовала, что заблудилась. Теперь она не видела не только реки, но и холма, на котором находились ее истоки. Они перешли через широкое болото и оказались возле ручья. В следующий миг тень Гийома оказалась на противоположном берегу. Это был стремительный узкий ручей, шум которого удивительно походил на самодовольный смех. Джарел заметила на его середине большой камень и, не раздумывая, прыгнула прямо на него. Камень, который оказался живым существом, подался под ногой женщины, однако она уже перемахнула на другую сторону ручья.

Вновь начался спуск. Тень двигалась теперь еще быстрее. На сей раз склон оказался достаточно крутым. Джарел стало казаться, что они спускаются в глубь оврага. Тень Гийома скользнула в черноту, которой было залито дно распадка, и тут же исчезла, слившись с нею. Джарел не оставалось ничего иного, как только последовать за ней. Ей казалось, что она спускается в темные глуби забвения. На землю опустился кромешный мрак, лишь высоко-высоко над головой по-прежнему светили холодные звезды. И тут в темную бездну заглянула зеленая луна. Огромный, покрытый серыми оспинами лунный лик.

Джарел вновь почувствовала острую резь в глазах. Лунный свет разъял тьму, расколол ее на мириады теней, которые в отличие от обычных, плоских, скользящих по земле теней имели три измерения и по сути являлись телами. Эти темные сгустки небытия кружили вокруг Джарел в странном танце, оставаясь при этом бесплотными тенями. Среди танцоров она увидела и Гийома. Вид его наполнил сердце Джарел ужасом – он удивительно походил на прежнего Гийома, но вместе с тем воплощал не только собственное зло, но и все то зло, которое сотворили или могли сотворить люди. Столь же уродливыми были и все прочие тени, но они не казались ей такими страшными.

– Гийом… – пробормотала она в ужасе. – Гийом!

Это были первые слова, произнесенные ею с той поры, как она покинула стены своего замка и спустилась в подземелье. Услышав свое имя, тень недоуменно остановилась и нерешительно двинулась к Джарел. В тот же миг в пространстве вновь возникло что-то бесконечно холодное и недвижное. Черный бог.

Джарел застыла. Она почувствовала, что сердце ее начало стынуть, покрываться ледяной коркой небытия, бесконечного покоя. В изнемогшую душу вновь стало вползать уже знакомое ей смертельное отчаянье. Если бы Джарел приготовилась к этой атаке, она, возможно, сумела бы отразить ее, но все произошло столь стремительно, что она тут же оказалась во власти нечеловеческого холода и перестала чувствовать собственное тело.

Она постепенно превращалась в черную бесплотную тень, растворялась в ужасной, безводной пустоте… Холодная мгла озарилась яркой вспышкой – колючая борода, горячие губы, крепкие руки… Джарел охватило знакомое возбужденье, от которого ее бросило в жар. Вновь завязался бой. Человеческое тепло боролось со стужей безмерных пустынных пространств, мятущиеся страсти – с безвольной апатией, которая однажды уже едва не овладела ее душой.

Победа далась нелегко. В иные минуты холодная тьма начинала брать верх, и тогда Джарел начинало казаться, что еще немного, и она оставит собственное тело и превратится в темного призрака, обладающего и объемом, и формой, но тем не менее совершенно нереального. Один раз она даже уловила отдаленные отзвуки безумной музыки, под которую плясали фантомы, и с ужасом заметила, что начала кружиться и ее призрачная оболочка. Эта мука продолжалась несколько минут, которые показались ей вечностью. Однако Джарел в очередной раз стряхнула с себя странную апатию, поражая хладное дыхание черного бога оружием тепла и жизни. Она знала, что победа и на сей раз останется за ней, однако то и дело начинала терзаться сомнениями, незаметно вкрадывавшимися в душу.

Атаки демона следовали одна за другой. Стоило Джарел пойти в ответное наступление, как ее тут же оставляли силы – он вновь начинала казаться себе крошечной искоркой, затерявшейся в безбрежном вечном мраке. Там, где нет света, нет и тьмы, но там, где нет тьмы, нет и света. Сокруши Джарел тьму, уничтожь она начало, из которого черный бог черпал свои силы, она бы осталась без света, лишила бы себя жизни. Две неразделимые, находящиеся в вечном борении сущности… Джарел не привыкла размышлять об абстрактном и потому немало поразилась таким мыслям. Сознательная же часть ее души продолжала терзаться любовью, ненавистью и ужасом. Женщину-воина охватило возбуждение битвы и радостное предвкушение победы. Мертвящему холоду черного бога Джарел противопоставляла все, что было в ней живо, что пульсировало и дышало теплом. Она разила врага мыслями и чувствами.

Как и прежде, победа пришла нежданно. Вокруг нее заблистали лучи ярчайшего света, тьма же растаяла, сгинула, канула в бездны породившего ее небытия. Джарел на миг зажмурилась, когда же она вновь открыла глаза, ее взору вновь предстала знакомая теснина, залитая зеленоватым лунным светом. Текучая, липкая темень исчезла, а вместе с ней исчезли и танцующие тени.

Глава 5

Джарел обвела взглядом ущелье и неожиданно вспомнила, что среди прочих теней был и он, Гийом… Где же ты, Гийом? Ни тени, ни единого движения, лишь ровный мертвенный зеленоватый свет… И тут же в лицо пахнуло свежим ветерком, принесшим тонкий тихий голосок. Все началось сначала. Теперь ее единственным поводырем был зов Гийома, протяжный жалкий зов.

– Джарел, – взывал он. – Джарел! Джарел!

Она следовала за его голосом по пустынным, безводным землям. Лощина кончалась широким веерообразным склоном, нижняя часть которого тонула в темноте. Где-то неподалеку шумела невидимая река. Джарел напрягла слух, боясь потерять Гийома. Вскоре она оказалась у подножия холма, откуда открывался вид на каскад водопадов, злобно переругивавшихся друг с другом.

Их шум заглушил все прочие звуки. Джарел замерла на месте и стала напряженно вслушиваться в голос ветра. Прошла целая вечность, прежде чем она вновь услышала жалобный призыв:

– Джарел! Джарел! Джарел!

Она тут же поспешила на голос и вскоре вновь услышала его – на сей раз более ясно и внятно:

– Джарел, Джарел, убийца!

Трудной была эта погоня за невидимкой, трудной и опасной. Второй бой с черным богом изнурил Джарел до такой степени, что ноги ее стали заплетаться. Один раз она даже упала и какое-то время лежала на траве, пытаясь отдышаться. Земля казалась ей необычно теплой и мерно вздымалась и опадала, словно дышала. Внезапно опомнившись, Джарел вскочила на ноги и стремительно понеслась по темным травам вслед за слабеющим голоском.

Подобно тени, то и дело сливавшейся с другими тенями и таившейся в темных распадках и провалах, голосок старался вести ее по самым шумным местам, где его заглушали болтовня ручьев, шум водопадов и свист ветра. Джарел слышала и множество новых звуков: пение тихих, тонюсеньких голосков, вторивших песням ветра, монотонный ропот трав, едва ли не членораздельный писк крылатых насекомых.

Судя по всему, птицы в этом подземном мире не водились, хотя однажды Джарел заметила над головой огромную бесформенную тень и услышала хлопанье тяжелых крыльев. Через какое-то время послышалось кваканье лягушек, и Джарел с содроганием сердца вспомнила о болоте, виденном ею во время первого путешествия. В каждом звуке слышалась явная угроза, странным образом сочетавшаяся с крайним отчаянием, имевшим отношение не к каким-то неведомым сущностям, а именно к людям.

Отчаяние звучало и в шорохе трав, и в шепоте ветра. Голоса были исполнены такой безнадежности, что на глаза Джарел навернулись слезы. Она слышала и Другие голоса – голоса неведомых безымянных тварей, которые могли быть порождены только злом, и голоса незнакомые, неузнаваемые, бормотавшие неизвестно о чем.