Я снова смотрю на деньги, внутри идет борьба. Как бы ужасно я ни чувствовала себя, принимая деньги, я знаю, — это мой единственный шанс на спасение.
— Я верну тебе долг. Каждый цент, — обещаю я.
— Не беспокойся об этом. Беспокойся только о себе и моем драгоценном внуке.
Его внук. Наш с Джастисом ребенок.
Знание этого обжигает разум и сердце. Опустив руку на живот, молча клянусь любить и защищать этого ребенка всем своим существом, обещая дать ему дом, которого никогда не было у меня, но о котором я всегда мечтала.
В ту ночь моя жизнь изменилась безвозвратно. Я бежала из Миссисипи, оставив единственного человека, которого всегда буду любить. Я сделала это ради своего ребенка и свободы, поклявшись, пока жива, никогда не возвращаться.
Глава 4
Джастис
Прошло уже два дня, два гребаных дня без единой весточки от нее. Сегодня я даже съездил в школу и ждал ее на улице, чтобы в итоге узнать, что она там не появлялась. У меня нет другого выбора, кроме как поехать к ней домой, и к черту ее родителей.
Меня не беспокоит ее злость на то, что, по ее мнению, она видела. Я хочу выяснить, что, черт возьми, произошло той ночью. Не могу перестать волноваться о ней. Меня преследует ее образ: продрогшая и промокшая насквозь, ужас в глазах до того, как ими овладела опустошенность.
Я искал ее всю ночь, желая объяснить, что она видела совсем не то, на что это было похоже. Я и пальцем не дотронулся до той телки. Я ни к кому не прикасался с тех пор, как провел с ней ночь, отчего отношения с братьями стали напряженными, а мой член пребывал в полнейшем хаосе.
Сегодня мы во всем разберемся, раз и навсегда.
Припарковавшись на улице, слезаю с байка и, стуча ботинками по деревянным доскам, поднимаюсь по большой парадной лестнице, ведущей к ее дому. Не сомневаюсь, я выгляжу так же неуместно, как и чувствую себя. Вся улица кричит о классе и престиже, как и ее высокомерные родители. Я встречался с ними только раз, и они такие же большие задницы, как и остальные семьи-основатели Винчестера. Может, даже хуже, потому что я знаю, как они относятся к своей дочери, вижу это в печальных глазах Райан каждый раз, когда смотрю на нее. Не говоря уже об ужасных словах, брошенных ею мимоходом при наших предыдущих встречах.
Одно это заставляет меня их ненавидеть.
Я стучу несколько раз, прежде чем кто-то отвечает. Дверь открывает ее мать, на лице отражается удивление, прежде чем на смену приходит неприкрытое отвращение. Райан совсем на нее не похожа, даже и не догадаешься, что они родственники.
— Чего тебе? — выпаливает она, ее голос сочится презрением.
— Я пришел увидеть Райан.
— Ее нет дома.
Она начинает закрывать дверь, но я просовываю ногу внутрь.
— Я не уйду отсюда, пока не увижу ее.
Она опускает взгляд на мой поношенный ботинок, прежде чем вернуться к моему лицу.
— Ну что ж, тебе придется немного подождать. Она уехала из города.
Каждый мускул в теле напрягается. Я изучаю ее лицо в поисках обмана.
— Вы лжете.
— Да что ты? — спрашивает она, отступая назад. — Хочешь зайти и убедиться сам?
Я остаюсь на месте, пытаясь понять, какую игру она ведет. Не сомневаюсь, в тот момент, как я войду внутрь, она вызовет полицию, любезно предоставив шерифу Тодеру возможность арестовать меня. Этот жалкий ублюдок все время охотится за мной и братьями, с самого нашего приезда в город. И все же, если для получения желаемого, я должен столкнуться с добряком-шерифом, так тому и быть.
— Скажите Райан, что я здесь, иначе я войду в ваш дом, неся в себе всю ярость ада. Мне насрать, кто вы.
На долю секунды на ее лице отражается страх, прежде чем она скрывает его, упрямо поднимая подбородок.
— Она в Калифорнии и не вернется. Школу будет заканчивать там.
Холодная жесткая правда в ее глазах окутывает меня густым и неподъемным ужасом. Это не может быть правдой. Она бы не уехала, особенно, не сказав мне.
«Или это то, что привело ее ко мне в квартиру прошлой ночью?» От этой мысли мне становится физически плохо.
Она самодовольно смотрит на меня.
— Должна поблагодарить вас, мистер Крид. Что бы ты ни сделал с моей дочерью, она, в конце концов, разглядела в тебе то, кем ты являешься на самом деле.
Сжимаю челюсти, скрипя зубами, в попытке сдержаться и не ударить злобную стерву.
— В какой она школе? — спрашиваю я.
Мне нужны доказательства. Хочу увидеть все собственными глазами, но до тех пор отказываюсь в это верить.
— Этого я тебе никогда не скажу, — говорит она, и ее самодовольная ухмылка исчезает. — Хочу, чтобы ты немедленно ушел. Отправляйся домой к этому черномазому, которого ты называешь отцом, и держись подальше от моей дочери! — она захлопывает дверь у меня перед носом, и защелкивает замок.
— Бл*дь! — пинаю ногой маленький столик, на котором стоит горшок с растением, — столик переворачивается, а горшок разбивается о крыльцо, после чего я спускаюсь по ступенькам.
Решимость горит в крови, когда я взбираюсь обратно на байк и срываюсь с места. На уме лишь одно — найти ее.
Только этому не бывать.
Райан Локвуд исчезла без следа, не оставив после себя ничего, кроме воспоминаний, преследующих меня самыми темными ночами.
Глава 5
Джастис
Шесть лет спустя
Я абсолютно сконцентрирован, целюсь точно, дыхание медленное и ровное.
Несмотря на окружающие звуки природы, на меня опускается тишина, палец выжидающе парит у спускового крючка, готовый к поворотному моменту.
— Запускаю!
По призыву Нокса нахожу глазами мишени, которые он выпускает, ствол ружья движется за каждой из них, и я делаю два последовательных выстрела. Глиняные мишени взрывается в воздухе, на глазах превращаясь в пыль.
— Неплохо, брат. — Брэкстен с силой хлопает меня по плечу, затем занимает позицию и прицеливается. — А теперь сиди и смотри, как это делает профи.
Я хмыкаю. Несмотря на его нахальство, нет ничего лучше, чем провести воскресный день с братьями на земле, которую мы называем домом, занимаясь тем, в чем разбираемся лучше всех, — стрельбой. И все это благодаря человеку, который нас вырастил. Человеку, которого мы всегда будем называть отцом.
Кровные узы или нет, но Тэтчер — семья. Так же, как мы — братья. Он научил нас, как стать самыми смертоносными снайперами в стране, дал нам дом, когда у нас его не было, и наставление, когда мы больше всего в нем нуждались. Я никого не уважаю больше, чем отца. Мы с братьями обязаны ему всем. После долгого месяца отсутствия на последнем задании, как же хорошо оказаться дома.
Брэкстен делает два выстрела, уничтожая цели так же быстро, как и я.
— Вот как это делается, мальчики!
Сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза, словно чертова цыпочка, и хватаю почти допитое пиво.
— Еще будешь?
— Да, — отвечает он.
Поднимаю бутылку в сторону шагающего через поле Нокса. По его кивку направляюсь к дому, замечая припаркованный рядом с сараем старый фермерский грузовик, которого не было, когда мы приехали.
— Отец, ты там? — спрашиваю, входя внутрь.
Не получив ответа, иду на кухню и вижу, что здесь его тоже нет. В комнате все на своих местах, включая стоящую в углу винтовку. Он всегда следовал системе, так он знает, копался ли кто-нибудь в его вещах или нет. Особенно, это касалось оружия. Не надо шутить с его пушками, иначе Старик Крид взбесится.
Перед тем, как унаследовать ферму от своего отца, Тэтчер какое-то время провел в армии. Он известен как лучший снайпер в военной истории, и его по-прежнему просят время от времени проводить тренировки, поэтому мы с братьями так хороши в своем деле.