Грозный царь, как лев, расправил плечи
И могучим телом потянулся.
Восхищённо на него смотрели
Обитательницы внутренних покоев.
Царь мадров прислал ему отлично выученного и богато убранного боевого слона. Воссев ему на спину, бодхисаттва, осенённый белым зонтом, приказал: "Приведите Прабхавати!" Он усадил царевну у себя за спиной и во главе войска – боевых слонов, колесниц, конницы и пехоты – выступил из города через восточные ворота, трижды издал боевой клич: "Я царь Куша! Кто хочет пощады, пусть падет ничком", – и бросился в бой.
Царь Куша на слона воссел
И усадил Прабхавати,
Издал свой громогласный клич
И бросился в сражение.
И, слыша грозный клич его,
Смешались неприятели
И тотчас кинулись бежать,
Как антилопы прочь от льва.
Пехота, колесничие,
Погонщики и всадники
Расстроили свои ряды
И разбежались кто куда.
Возрадовался царь богов
И, восхищённый доблестью,
Он самоцвет Вайрочану
Принёс в дар победителю.
Итак, царь Куша победил
И принял в дар Вайрочану.
Затем он на спине слона
Вернулся в город Сакалу.
Всех семерых воителей
Он победил и взял в полон,
Привёл и свёкру отдал их:
"Вот, государь, враги твои.
Теперь они побеждены,
Их жизнь и смерть – в твоих руках.
Решай же сам, как с ними быть –
Казнить или помиловать".
Царь мадров сказал:
"Они твои враги, о царь,
А вовсе не мои враги.
Всё в твоей воле, государь, –
Казни или помилуй их".
"Казнить их ни к чему, – решил Великий. – И пусть не окажется, что пришли они сюда напрасно: ведь у царя мадров есть ещё семь дочерей, сестёр Прабхавати. Почему б ему не выдать их за этих царей?" И он сказал:
"Есть у тебя семь дочерей,
Прекрасных, словно апсары.
Их надо выдать за царей –
Врагов мы превратим в зятьёв".
Царь мадров ответил:
"Ты здесь – над всеми господин,
Мы все подчинены тебе.
Что хочешь, можешь им отдать.
Твоё решение – закон".
И Куша велел всем царевнам принарядиться и повыдал их за семерых царей.
Довольны были семь царей
Нежданною удачею
И, Куше благодарные,
К себе домой отправились.
А сам царь Куша мощнорукий
Взял самоцвет Вайрочану
И, обретя супругу снова,
К себе в Кушавати вернулся.
От самоцвета, дара Шакры,
Лицо его преобразилось:
Когда Прабхавати и Куша
Стояли в колеснице рядом,
Они друг друга затмевали,
Сияли оба красотою.
Мать обрела родного сына,
Супруги воссоединились
И зажили с тех пор согласно,
Богатым царством управляя".
Закончив это наставление в дхарме, Учитель изъяснил арийские положения, а затем отождествил перерождения: "Родителями были теперешние цари и царицы, младшим братом Куши – Ананда, горбуньей – Кубджоттара, Прабхавати – это нынешняя мать Рахулы, советниками и слугами были мои нынешние последователи, а царём Кушей был я сам". Монах, внимая изъяснению, обрёл плод прорезавшегося слуха.
(Перевод с пали: В. Эрман, А.В. Парибок, 2002 г. выполнен по изданию В. Фаусбёля, опубликованному в Лондоне в 1877-1897 гг.)
Джатака о Нараде Кашьяпе
Когда-то царствовал в Видехе
Ангатий, доблестный воитель.
Казною был богат и войском,
Имел в достатке колесницы.
И вот однажды, светлой ночью
(Тогда настал осенний праздник
И отмечали полнолунье),
Он созывает приближенных –
Ученых, знающих, умелых
И в обращении учтивых.
Здесь был Алата-воевода,
А с ним – Сунама и Виджая.
К ним царь с вопросом обратился:
"Скажите, чем бы нам заняться?
Сегодня праздник полнолунья,
На чистом небе месяц светит.
Как можем мы себя потешить,
Воспользоваться этой ночью?"
Тогда Алата-воевода
Царю ответил самым первым:
"Вели-ка воинам собраться:
Поднимем войско по тревоге
И всей несметной силой ратной
Отправимся в поход, о кшатрий.
Не всех еще мы победили,
А победить бы всех хотелось.
Поэтому я предлагаю
Померяться с врагами силой".
Услышав это предложенье,
Сунама с ним не согласился:
"Твои все недруги, воитель,
Сегодня съехались в столицу
И не злоумышляют больше,
Но признают твое главенство.
Сегодня праздник, не забудьте.
Не вижу смысла я в походе!
Не лучше ли нам поскорее
Отправить слуг за угощеньем,
Призвать певцов и музыкантов,
И наслаждениям предаться?"
Услышав это предложенье,
Виджая с ним не согласился:
"Услады, государь, – не новость,
Ты их всегда себе доставишь.
Нам наслаждения привычны,
А радости от них немного.
Нам нужен брахман или шраман,
Наставник и учитель дхармы!
Он нас избавит от сомнений
И даст благие наставленья".
Услышав это предложенье,
Царь с одобрением воскликнул:
"Виджая предлагает дело,
Его намеренье удачно!
Нам нужен брахман или шраман,
Наставник и учитель дхармы.
Он нас избавит от сомнений
И даст благие наставленья".
Услышав речи государя,
Сказал Алата-воевода:
"Живет у нас в оленьем парке
Из рода Кашьяпы подвижник
По имени Достойный – Гуна;
Он проповедует умело
И окружен учениками,
Нагой он ходит, без одежды.
Его считают люди мудрым".
Услышав речи воеводы,
Послал Ангатий за возницей:
"Готовь, возничий, колесницу,
Мы в парк немедленно поедем".
Тот быстро подал колесницу
С сиденьем из слоновой кости.
Серебряною окаемкой
Она сияла и сверкала,
Как полная луна на небе;
Четверка рысаков в упряжке,
Как на подбор, все белой масти,
А на бегу быстры, как ветер,
Притом совсем не норовисты.
Все было белым:кузов, кони,
И царский зонт, и опахало.
В сопровожденье приближенных
Царь выехал на колеснице
И был прекрасен, словно Чандра.
Скакали верховые следом
И сабли наголо держали.
Так ехал царь, не больше часа;
Затем сошел он с колесницы
И с приближенными своими
Пришел туда, где жил подвижник.
Кругом ученики сидели
И брахманы, текла беседа.
Царь никого не стал тревожить.
Он здесь не мог распоряжаться.
И окруженный всяким людом,
Неподалеку царь уселся
На мягких набивных подушках,
Расположился поудобней
И вежливо беседу начал:
"Всего ли у тебя в достатке?
Ты крепок ли теперь здоровьем?
Как добываешь пропитанье?
Не трудно ль жить тебе, почтенный?
Не болен ли какой болезнью?
Не жалуешься ли на зренье?"
Вайдехе, преданному дхарме,
Подвижник отвечал учтиво:
"Все у меня благополучно,
Болезни мне не докучают.
А ты здоров ли, царь Видехи?
Тебя не донимают бунты?
А рысаки твои здоровы?
Не поломалась колесница?
Не мучат ли тебя болезни?
Они нередко губят тело!"
Так царь Видехи и отшельник
Приветствиями обменялись.
Царь времени не тратил даром,
Он тотчас перешел к распросам