Эти советники были неспособны победить Бодхисаттву в обсуждениях. Им было неприятно, что царь все больше склоняется к святому закону под влиянием Бодхисаттвы. И они стали шаг за шагом настраивать царя против него:
«Царю не следует слишком доверять этому странствующему монаху. Скорее всего, его послали враги в качестве шпиона. Все знают о твоей, государь, любви к добродетели и святому закону. И под видом праведности этот монах ведет вас к гибели. Притворно сладкими речами он наставляет к делам сострадания, развивает в вас мягкость и стыдливость. А эти качества несовместимы с характером властителя, способного на сильные поступки. И заметь, великий царь, как он любит вести дела с послами других царей. Нам стоит относиться к нему с большим подозрением».
Снова и снова обращались советники к царю с такими якобы добрыми советами. Они так стремились разъединить их, что постепенно расположение царя к Бодхисаттве ослабло. От недоверия его любовь и уважение уменьшились.
И царь, утративший доверие, уже не так, как прежде, стремился проявлять внимание к монаху. А Бодхисаттва по своей сердечной чистоте подумал: «Наверное, у царя много дел», – и не замечал, что что-то изменилось.
Но он увидел, что и царские приближенные стали все менее учтивы и сдержаны. Тогда он заключил, что царь, действительно, к нему охладел. Он взял свой посох, чашу и прочую утварь монаха, и приготовился к уходу.
В душе царя еще теплилась любовь к Бодхисаттве, хоть она и была поколеблена сомнением. И когда он услышал о том, что монах уходит, он в смущении обратился к нему:
«Ты так внезапно покидаешь нас. Скажи же, почему ты уходишь? Может быть, что-то в моем поведении обидело тебя?»
Бодхисаттва ответил ему:
«Мое желание уйти не беспричинно. Но вызвано оно не обидой от дурного обращения. Из-за своей неискренности ты стал невосприимчив к святому учению. Поэтому я покидаю тебя».
Тут с яростным лаем, широко раскрывая пасть, подбежал любимый пес царя. И указав на собаку, Бодхисаттва продолжил:
«Великий царь, можно судить по этому животному. Раньше этот пес всегда ко мне ласкался, чтобы порадовать тебя, своего господина. Теперь же свои чувства он выдает лаем, поскольку не умеет притворяться.
Должно быть, он услышал от тебя что-то жестокое и злое обо мне. И теперь он лает на меня ради твоей похвалы. Так действуют зависимые существа».
Царь, услышав эти слова, от стыда опустил глаза. Он был глубоко поражен проницательностью разума Бодхисаттвы. В смущении он подумал, что теперь ему ни к чему лицемерить. И, поклонившись Бодхисаттве, произнес:
«Действительно, в моем совете говорили дерзкие речи о тебе. А я был занят делами и все это допустил. Прости мне это и останься. Прошу тебя, не уходи отсюда!»
Бодхисаттва сказал:
«О, я ухожу не из обиды и не из злопамятства. Но мне не следует больше здесь оставаться. Я ухожу не затаив вражду в своей душе. Своим уходом я решил сберечь остаток нашей дружбы».
«Если ты твердо решил уйти, то хотя бы вернешься ли ты снова? – спросил царь. —Ведь и пренебрежение не подобает другу».
Бодхисаттва ответил:
«Наша жизнь непостоянна и полна препятствий. Случиться может любое несчастье. Зная это, я не могу с уверенностью обещать, что приду. Но если будет основательная причина вернуться, то мы снова увидимся».
Утешив царя этими словами, Бодхисаттва удалился из его царства. Царь проводил его с великим почтением и благопожеланиями.
Сердце Бодхисаттвы было смущено от общения с миром дворца. И он удалился в лесную местность и направил свой дух на созерцание. Живя там, он в короткое время достиг мастерства в созерцании и совершенных способностей.
Однажды, когда он пребывал в сладостном спокойствии, к нему пришло воспоминание о том царе. Он подумал с состраданием: «Что происходит сейчас с тем царем?» И с помощью своего сверхъестественного зрения он увидел, как советники царя внушают ему различные ложные взгляды, которых придерживаются и сами.
Один советник склонял его к учению, что все случается без причины. Он брал для этого примеры, в которых причина не видна на первый взгляд:
«Какая причина у лепестков, стеблей лотосов, чашечек, их расположения и цвета? Какова причина их строения, мягкости и прочих качеств? Кто раскрашивает крылья птиц? Без сомнения, все это не имеет причины, как и весь наш мир».
Другой советник излагал царю учение о Боге как причине мира. И эти учения были приятны слуху царя:
«Нет, не может все быть беспричинным! Надо всем есть кто-то бесконечный и единый. Он своей волей мир творит и разрушает вновь».