Ритмическая и звуковая организация текста тесно связана с его музыкальным оформлением, специальное рассмотрение которого требует компетенции музыковеда. Как уже говорилось, каждая из 24 песен поэмы снабжена указанием на определенную мелодию (râga) и такт (tâla), в которой их следовало исполнять (ср. примеч. к 1.5 и сл.). В различных рукописях названия râga и tâla допускают определенные вариации[77]. Так, в GTP упомянуто 12 различных râga: 6 раз — gurjari, по 3 раза — vasanta, desavarâdï (deéivarâdi) и по 1—2 раза остальные. Среди пяти различных tala чаще всего здесь встречается yati (11 раз), затем идут ekatâlï (6), rupaka (5), nihsara и asta (по одному разу). Подобные указания свидетельствуют о том, что манера исполнения поэмы достаточно строго регламентировалась — в частности, по-видимому, в связи с исполнением ее песен во время храмовых празднеств[78]. Намек на такую регламентацию, возможно, содержится и в самом тексте (4.9). К сожалению, ряд напевов, названных здесь, давно уже вышел из употребления, и у нас нет возможности судить об оригинальном характере ее музыкального сопровождения, как полагают, достаточно отличного от современного по манере исполнения[79]. Судя по отдельным обозначениям, можно полагать, что здесь отразилась характерная для индийской классической музыки символика, ставившая определенные мелодические построения в соответствие известным эмоциям, временам года, частям суток и т.д. В частности, очевидную смысловую связь с ходом действия поэмы можно предположить, например, в использовании раг vasanta («весенняя») в III, XIV, XX песнях; bhairavi («страшная») в XVII (гнев Радхи на Кришну); vibhâsa («сияющая») в XXIII (любовное упоение Кришны) и т.д.
Особый интерес представляет анализ используемых Джаядевой образов — как в плане сравнительной характеристики отдельных приемов, так и в сопоставлении с другими произведениями санскритской литературы[80]. Основные объекты описания здесь — Кришна и Радха: их внешность, наряды, действия, переживания; основной материал — реалии, связанные с явлениями природы, флорой, фауной[81].
Среди характерных эпитетов Кришны — adbhuta (например, 1.8; 9; 46) — «чудесный»; rulakalevara (1.39) — «синий телом»; pïtavasana (1.39; 2.7) — «в желтых одеждах»; vanamâli (5.2 сл.; 5.8 сл.; 7.31 и сл.) — «увенчанный лесными цветами»; Радхи — tanvï (10.13; 15) — «стройная»; mrgïdrs (3.12; 11.33); mrgâksi (6.10; 11.1); kurangirds (12.15); ndyanakuranga (12.19) — «газелеокая»; sudatï (10.3) — «прекраснозубая» и т.д. Для подобных сравнений вообще характерно, что один и тот же образ чаще бывает выражен с помощью различных синонимов. Таково для Кришны уподобление лица лотосу (1.41; 7.21; 7.32; 11.28; 12.21); глаз — лотосу (1.21; 5.13; 7.31; 8.2 сл.); уст — нектару (1.49; 2.2); для Радхи и других пастушек — уподобление глаз глазам газели (ср. выше), лица — лотосу (3.15; 4.5; 5.20; 12.20; примечательно почти полное несовпадение с аналогичными определениями Кришны), лица — луне (3.16; 7.15; 10.12; 12.7), грудей — сосудам (5.7; ср. 10.6; 11.6; 7.14; ср. 9.3; 11.15; 12.5), ног — лотосам (8.5; 11.22; 12.2). С помощью разных синонимов описывается дрожь волосков на теле Кришны и Радхи — традиционная в индийской поэзии характеристика сильного аффекта (1.42; 2.5; 11.30; 2.14; 4.19). Синонимическое богатство здесь настолько велико, что, при всей частоте сравнений, соответствующие выражения встречаются большей частью по одному разу, остальные, как правило, лишь 2—3 раза. Более частое употребление связано обычно с 8-кратным повторением данной формы в рефрене (ср. vanamâli в 5.2 и сл.; 8 и сл.; 7.31 и сл.; pinapayodhara в 5.8 и сл.; и др.), и говорить о «постоянных» эпитетах можно скорее имея в виду их содержание, нежели выражение[82].
Отдельные образы, как мы видим, могут характеризовать и Радху, и Кришну, например, лицо — лотос (ср. выше), глаза — лотос (ср. о Радхе 4.14). Вообще, образ лотоса (kamala, nalina, ambuja, saroja, pankaja и др.) — один из наиболее употребительных в поэме; с ним сравниваются лицо (7.21; 32 и др.), глаза (1.21; 5.13 и др.), руки (1.8; 12.3), ноги (9.11) Кришны и сам Кришна, названный «лотосом рода Яду» (1.19), а также — лицо (3.15; 4.5 и др.), глаза (4.14), рот (10.2 сл.), груди (11.36), ноги (8.5 и др.) Радхи. Не раз встречаются образы лианы (2.17 — о поникшей Радхе; 10.11 и 12.12 — о ее руках; 2.19 и 21 — о ее бровях), цветущей поросли, бутонов (2.4; 11.28 — о губах Кришны; 2.5 — 0 его руках; 10.8 и 12.2 — о ногах Радхи), облака (1.23 — о Кришне; 7.23 — о волосах его возлюбленной; ср. также 1.12; 6.7), луны (10.2 — о лице Кришны; 3.10; 10.12 и др. — о лице Радхи и другой пастушки; 12.4 — об устах Кришны; 12.21 — о лбе Радхи), нектара (1.49; 2.2 — об устах Кришны; 2.19 — о лице Кришны).
79
См. Naravane, с. 25; GR, с. 57—58; GM, с. X и сл. В связи с традицией более позднего музыкального оформления поэмы ср. также Pischel, с. 22.
80
Ср., например, Ingalls (где использован материал Subhasita-ratnakosa и выделен, в частности, ряд характерных для поэмы выражений:
81
Следует отметить, что подобное соотнесение субъективного, личного, и объективного, внешнего, планов с введением одно-однозначных соответствий между их элементами играет важную роль в натурфилософских и этических построениях индуизма, отражаясь уже в ранних упанишадах, например BU, ChU (