Джаядеву можно с полным основанием назвать homo unius libri («человеком одной книги», каким стал, например, в русской литературе Грибоедов). Кроме «Гитаговинды» под его именем известно лишь краткое стихотворение на хинди в пяти строфах, восхваляющее Хари-Говинду. Оно включено в священную книгу сикхов «Ади Грантх», составленную в XVI—XVII вв., и считается одним из старейших входящих в нее текстов[9].
Поэма Джаядевы рисует сцены из жизни Кришны в рощах Вриндаваны на берегу Ямуны; где, согласно легендам, юный бог предавался любви к пастушкам. Сам Кришна почитался, как известно, одним из воплощений (avatâra — см. примеч. к 1.5 и сл.) бога Вишну, культ которого в различных формах держится в Индии тысячелетиями, вплоть до наших дней. В этом отношении «Гитаговинда» предстает перед нами как один из наиболее значительных памятников вишнуитской поэзии, а творчество Джаядевы — как важное звено в многовековой истории вишнуизма.
В разные эпохи, в разных течениях индуизма образ Вишну предстает совершенно различным — меняются его основные функции, его связи с другими божествами, его место в индуистском пантеоне[10]. В ведийскую эпоху Вишну играет сравнительно второстепенную роль — в «Ригведе» ему посвящено лишь несколько гимнов (RV 1.22. 16—21; 154; 155.2—6; 156; 6.69; 7.100); всего он упоминается здесь около ста раз, уступая по значению таким, например, персонажам «Рига еды», как Индра, Сома, Варуна, Агни. Вместе с тем уже в ведийских гимнах Вишну приобретает ряд черт, получивших развитие в более поздних источниках и характеризующих его впоследствии как высшее божество. Примечательна прежде всего такая его черта, как проникновение во все миры (наиболее вероятное этимологическое значение visnu- «[все]проникающий»). Связанная с его образом идея быстрого движения (RV 1.90.5; 2.34.11 и др.; ср. его эпитеты urugaya, urukrama) часто выражается здесь в представлении о трех шагах этого божества, отразившемся и в более поздних эпических легендах. Первые два его шага связываются с доступными человеческому восприятию мирами (земля и воздушное пространство), а третий — с высшим небесным миром (ср. RV 1.22.18—21; 90.9; 154.1—5; 155.4—5; 6.49.13; 8.29.7 и др.). Это движение Вишну уже древними комментаторами отождествлялось с движением солнца через три мира, образующие вселенную (другое толкование связано с символикой солнца, находящегося на восходе, в зените и на заходе). Помимо Солнца-Савитара (ср. 5.81.3) Вишну наделен общими функциями и с Индрой (1.154.6; 156.4—5 и др.), в тесной связи с которым он неоднократно выступает (1.155; 6.69 и др.; ср. его более поздние эпитеты Indranuja, Upendra и др. — см. ниже примеч. к 4.20). Характерны и его связи с Сомой (9.96.5; 97.9; 100.6 и др.). Уже в «Ригведе» Вишну предстает благодетельным богом-хранителем (ср. более поздние мотивы аватар). Он свободен от вражды (1.186.10), щедр и благожелателен (1.156.2 сл.), дарует защиту (3.55.10), помогает арьям (1.156.6), поддерживает небо и землю (1.154.1), охраняет семя (7.36.9) и т.д. (ср. также 1.156.6; 3.55.10; 7.100.4 и сл.). Одновременно он выступает здесь и как победитель демонов (Вритры, Дасы и др.), против которых он выступает вместе с Индрой. Наконец, любопытно свидетельство о том, что Вишну способен являться в разных обликах (3.55.10; 7.100.6); при этом в 7.100.5 под sipivista («самый маленький»), возможно, имеется в виду карлик, вид которого принял Вишну[11].
10
В связи с наиболее общими проблемами вишнуизма ср. Macdonell, 1897, с. 37 и сл.; Bhandarkar; Hopkins, с. 202 и сл.; Raychaudhuri; Sh. Dasgupta; Gonda, 1954; Daniélou, 1960, с. 229 и сл.; De, 1959, с. 31 и сл.; 74 и сл.; De, 1961; A.Majumdar; Kuiper; Vaudeville, 1962; Banerjee и др.
11
Ср. Rlg-Veda, II, с. 270, примеч. 5. Изменчивость Вишну (в частности, в образе карлика), помогающего Индре в сражениях с демонами, возможно, свидетельствует о его связи с магической функцией (ср. Machek, с. 105 и сл.).