Такова вторая часть под названием «Беззаботный Кешава» в славной «Гитаговинде».
Часть третья
ПРИШЕДШИЙ В СМЯТЕНЬЕ МАДХУСУДАНА
1. И вот Кансари, утвердив в своем сердце Радху — цепь, связывающую желания сансары, — оставил красавиц Враджи.
2. Терзаемый раной в сердце от стрел Ананги, полный раскаяния, Мадхава, повсюду искавший Радхику, погрузился в скорбь в беседке на берегу Калинданандини.
3. Она удалилась, видя меня окруженным толпой юных жен, — я же, провинившийся, не смог даже удержать ее из-за великого страха. Харихари! Она ушла в гневе, лишившись почета. (1)
4. Что сделает, что скажет она после долгой разлуки? К чему богатство и свита, к чему мне жизнь и жилье? Харихари! Она ушла в гневе, лишившись почета. (2)
5. Я размышляю о ее лице с бровями, изогнутыми под бременем гнева, — оно подобно красному лотосу, смущенному вьющейся сверху пчелой. Харихари! Она ушла в гневе, лишившись почета. (3)
6. Я непрестанно глубоко восхищаюсь ею, проникшей в мое сердце, — зачем же я ищу ее здесь, в лесу, зачем понапрасну стенаю? Харихари! Она ушла в гневе, лишившись почета. (4)
7. Я вижу, что твое сердце, стройная, терзается негодованием; я не знаю, куда ты ушла, и потому не могу умилостивить тебя. Харихари! Она ушла в гневе, лишившись почета. (5)
8. Ты являешься перед [моим мысленным взором], заставляя меня метаться взад и вперед. Что же ты не обнимаешь меня со страстью, как прежде? Харихари! Она ушла в гневе, лишившись почета. (6)
9. Прости — впредь я никогда не причиню тебе ничего подобного. Даруй мне наслаждение, прекрасная, — я горю любовью. Харихари! Она ушла в гневе, лишившись почета. (7)
10. Так описано это преданным Хари Джаядевой, происходящим из Киндубилвы, подобно тому, как возлюбленный Рохини — из океана. Харихари! Она ушла в гневе, лишившись почета. (8)
11. Гирлянда из волокон лотоса на сердце — это не повелитель змей; череда лотосных лепестков на шее — это не блеск яда; сандаловая пудра — это не пепел. Не поражай меня, лишенного любимой, Ананга, приняв за Хару! Зачем ты в гневе устремляешься [на меня]?
12. Не бери в руку этой стрелы из цветка манго, не сгибай лука. [О ты,] играючи покоривший весь мир, что за доблесть нанести удар ослепленному? Ведь сердце мое, о Манасиджа, уже изорвано чередою стрел — дрожащих кокетливых взглядов этой газелеокой, и теперь в нем не осталось жизни даже на самую малость.
13. Росток ее бровей — лук, беглые взгляды искоса — стрелы, тетива — кончик уха. Зачем любовь доставила оружие, покорившее мир, этой богине, победно шествующей, словно Ананга?
14. Пусть дротик кокетливого взгляда, наложенный на дугу бровей, несет терзания уязвимому; пусть даже перевязь волос, черных и волнистых, совершает свой губительный труд; пусть, о стройная, и твоя алая губа, подобная бимбе, столь продлевает это ослепление! Но как это твоя дивно изогнутая округлая грудь может играть моей жизнью?
15. Если даже в привязанности к чувственному миру — к этим радостным прикосновениям и этим дрожащим нежным кокетливым взглядам, к этому благоуханию лица-лотоса и этим искусным речам, источающим нектар, к этой сладости губы-бимбы — разум погружен в созерцание ее, зачем же — увы! — возрастает мучение разлуки?
16. Пусть даруют вам долгий покой волны кокетливых взглядов Мадхусуданы, в изобилии устремленных на средоточие нектара — ошеломленный, сладостный, луноподобный лик Радхи — и не замечаемых множеством игривых жен, что внимают прекрасным звукам, исходящим от его свирели, в то время как он склонил шею набок, качает головой и колышутся его серьги.
Такова третья часть под названием «Пришедший в смятенье Мадхусудана» в славной «Гитаговинде».
Часть четвертая
НЕЖНЫЙ МАДХУСУДАНА
1. И подруга Радхики обратилась к Мадхаве, который в изнеможении остановился в тростниковой беседке на берегу Ямуны, охваченный бременем страсти:
2. Она бранит сандаловый аромат, смотрит на лунные лучи, как на невыносимое горе; считает ядом ветер с Малайи, ибо он касался змеиных нор; удрученная разлукой с тобой, Мадхава, она, словно в страхе перед дротиками Манасиджи, погрузилась мыслями в тебя. (1)
3. Словно чтобы защитить тебя от непрерывно падающих стрел Маданы, она, как широким щитом, покрывает свое уязвимое место — сердце — сетью влажных лепестков лотоса; удрученная разлукой с тобой, Мадхава, она, словно в страхе перед дротиками Манасиджи, погрузилась мыслями в тебя. (2)