* * *
10. Мешала их объятьям трепетная дрожь;
мешая беглым взглядам,
Смыкались их глаза; мешала сладость слов
нектаром губ упиться;
И даже сам восторг предаться им мешал
желанному сраженью —
Настолько возросло влеченье в их сердцах
перед слияньем тайным!
11. Поистине блажен, кого цепями рук
любимая сковала,
Упругой подавила тяжестью грудей,
кусая жадно в губы;
Кого, изгибом бедер с силою прижав,
за волосы схватила,
Вплотную привлекла и медом уст пьянит... —
Сколь сладок путь любовный!
12. В начале схватки той — безудержной игры,
угодной богу страсти, —
Она, стремясь к победе, сверху возлегла,
но поспешила слишком,
И вот застыли бедра, от борьбы устав,
лианы рук ослабли,
Затрепетала грудь, и взор ее поник. —
Не стать жене мужчиной!
13. Меж тем порозовели перси от ногтей,
окрасила дремота
Ей очи краснотой, небрежно расплелась
средь локонов гирлянда,
Уста поблекли, прежний пурпур потеряв,
и пояс распустился, —
Пустил все эти стрелы Кама поутру
в глаза и сердце мужу.
14. Прическа растрепалась, и локоны трепещут,
покрылись щеки потом,
Алеющие бимбой уста ее в укусах,
затмили нить жемчужин
Грудей округлых чаши, упал куда-то пояс;
прикрыв невольно лоно
Ладонью, — все ж довольным она обводит взором
себя в цветах гирлянды.
15. В то время как припал он, счастьем упоен,
к устам газелеокой,
В объятьях пленена, ее недвижна грудь,
из губ, залитых блеском
Белеющих зубов, в забвенье средь забав
невнятный лепет рвется
И восклицанья «сит!» и от палящих ласк
глаза полузакрыты.
16. Наслажденьями Радху даря,
Необузданно пыл свой насытил Говинда;
И тогда на исходе услад
Попросила она, обессилев:
Песнь XXIV
17. Ядунандана, длань твоя служит мне пусть, затмевая прохладой сандал, —
Я хочу, чтоб ты мускусной влагой узор на сосудах грудей начертал. —
Ядунандане, тайной игрой пленена,
Она молвила, неги полна. (1)
18. Чернотою густой превзошедшую пчел, поцелуями стертую мазь
Наложи на глаза мне — пристанище стрел повелителя Рати раскрась. —
Ядунандане, тайной игрой пленена,
Она молвила, неги полна. (2)
19. В одеянье сияющий чудном! Прошу, чтоб в уши ты серьги мне вдел, —
Там забав западня, что газелям-глазам разыгравшимся ставит предел. —
Ядунандане, тайной игрой пленена,
Она молвила, неги полна. (3)
20. Приведи мне в порядок и пряди волос, облекающих лотос лица, —
Иль не видишь, как пчелы слетаются к ним и парят надо мной без конца?
Ядунандане, тайной игрой пленена,
Она молвила, неги полна. (4)
21. Ты, чей лик, словно лотос, мой лоб осуши — утомления влага на мне —
И отметь его мускусом, будто пятном-украшеньем на чистой луне. —
Ядунандане, тайной игрой пленена,
Она молвила, неги полна. (5)
22. Средь утех беспорядок царит в волосах — ты цветами укрась их опять. —
Как Манасиджи знамя, чаруют они, оперенью павлина под стать. —
Ядунандане, тайной игрой пленена,
Она молвила, неги полна. (6)
23. Мои бедра крутые накидкой укрой, украшенье им прежнее дав;
Их изгибов краса, как теснина, манит, удержавшая бога забав. —
Ядунандане, тайной игрой пленена,
Она молвила, неги полна. (7)
24. Нам напомнил о Хари в искусных стихах Джаядева, сердца веселя;
Его речи нектарные в грешный наш век избавленье от бедствий сулят. —
Ядунандане, тайной игрой пленена,
Она молвила, неги полна. (8)
* * *
25. «Покрой узором грудь, обвей мой стан
набедренным поясом,
Ланиты нарумянь, вплети цветы
в тяжелые волосы
И кольцами укрась мне ноги вновь,
а руки — браслетами». —
Сказала Радха так, и вмиг ей внял
Питамбара преданный.
25а. Пусть Хари вас хранит! — Величие его
по всем краям простерлось,
Без счета отражаясь в дивных жемчугах,
хранимых в капюшоне
Владыки змей, что служит ложем для него, —
умножился он словно,
Чтоб сотней глаз узреть ту океана дочь,
чьи ноги краше лилий.
256. Пусть Хари вас хранит! — Одежды край подняв,
на грудь и бедра Радхи
Бросает взоры он, вниманье устремив
к истории старинной:
«Когда меня сама ты прочим предпочла,
супруг Мридани в горе
На бреге океана млечного испил
отраву, помраченный».