— Фермер, открывай! За тобой должок, открывай по-хорошему!
Простояв еще пару минут под непокорными вратами, бандиты решили, что Магометы сами отправятся к горе, лихо перебрались через бетонную стену и обомлели. Перед ними раскинулся райский сад во всей своей красе. Ветви деревьев сгибались под тяжестью фруктов, пестрота цветов резала глаза, буйство запахов сводило с ума. И это в октябре! Яблоки, груши и персики были размером с голову новорожденного, сливы и вишни готовы были лопнуть, брызнув сладким соком, а оттенки их были столь насыщенными, что фрукты казались муляжом. Многочисленные клумбы с цветами всех мастей лениво топтало огромное количество коров, коз, свиней и овец, неторопливо жующих темно-зеленую сочную траву. Под двумя самыми большими яблонями, создающими островок приятной тени своими увесистыми плодоносными ветками, располагался длинный деревянный стол, дальняя часть которого пока была скрыта от глаз бандитов. На столе стояли плошки разных размеров с молоком, из которых по-хозяйски пил скот, закусывая фруктами и овощами, находившимися там же, на столе.
Пастух и половина его команды так оторопели, что не могли сказать друг другу ни слова и молча, с отвисшими челюстями, направились к столу. Пройдя половину пути, Пастух заметил у себя под ногами маленькую свинку, которая весело повизгивала и радостно терлась о его белые брюки, показывая тем самым свою нежность и доверие.
— Отлично, — промямлил разомлевший Пастух себе под нос, — если это кабанчик, назову его Вадиком. Нет, это все же свинья, а не свин, вон как трется, чует мужика. Дуськой теперь будешь, свинка.
— Чего? — остановился шокированный Саныч.
— Ничего! Смотри — вон где они!
Пастух кивнул Санычу в сторону стола, во главе которого восседал бритый наголо и загоревший дочерна Гуру. По обе стороны от него, прямо и не шевелясь, сидели Ромеро и Пузцо. Их рты были издевательски заткнуты краснющими, как их лица, яблоками, а руки связаны за спиной. Сам Гуру сидел, сосредоточенно уставившись в одну точку. В руках он уверенно держал по пистолету ТТ, дула которых заботливо упирались в крепкие щеки бандитов.
— Слушай, старик, у тебя тут столько клевых телок, и вообще, — неестественно размеренным тоном начал Пастух, — и похоже, ты любитель всего живого и прекрасного. Неужели тебе очень хочется залить свой райский уголок мозгами этих двух милейших джентльменов?
— Пастух, не ерничай, — спокойно отвечал Гуру, выглядевший как сказочный персонаж в своем расшитом халате. — Я вас сюда не звал. Ваши жизни для меня не дороже удобрений, а в моем мире нет места упырям. У меня есть предложение, от которого вам невозможно будет отказаться. Я вас всех отпускаю, а вы говорите банку, что Фермер все пропил-просадил, а вы его убили, и дело с концом. Тем более что Фермера и правда больше нету, есть Гуру. Идет?!
— Может, идет, а может, и не идет. Пока не знаю, Фермер, — издевательским тоном продолжал Пастух, закуривая сигарету, — то есть Гуру. Ты абсолютно свихнувшийся кретин. Ты должен банку кучу денег, а я должен как-то решить эту проблему. Нужен компромисс, твою мать.
Пастух выпустил сигаретный дым в направлении лица Гуру и начал потихоньку злиться на тупую ситуацию. Его глаза наливались злобой, подобно глазам Любы, только что обнаружившей очередную пикантную достопримечательность на его шее. Нужно было срочно что-то предпринимать, но спасительное решение упорно не шло в тяжелую похмельную голову. Да еще эти проклятые птички так яростно верещали из цветущих кустов. И это в октябре!
Видя его замешательство и растущую, накаляющую ситуацию нервозность, Гуру приставил пистолеты к вискам своих недругов, сидящих от него по обе руки, предупредительно сняв оружие с предохранителей, и обратился к Пастуху, сияя белыми зубами:
— У меня нет денег, зачем они мне? Я живу в раю, со своими друзьями. Я их не ем и не продаю, как и ты своих. У меня есть все — солнце, вода, пища, друзья. Банк вложил свои деньги в рай, и по-моему, это неплохое вложение. А свихнулся я не больше, чем ты со своим кривобоким джазком в Южноморске. Мы с тобой родственные души, Пастух. И поэтому я отпущу вас из рая живыми. Как тебе такой компромисс? Немногим такое удавалось, а? И кстати, здесь не курят, так что засунь себе эту дрянь в… карман и не порти мне тут атмосферу.