Лёха: «Пять минут уж потерпишь».
Виталя поёт: «Пять минут, пять минут, это много или мало».
Кощей: «Заткнись, блядь, не беси!»
Все смеются, кроме Кощея.
Ринат: «Да уж, Кощею сейчас пять минут как пять часов. Сам виноват, нечего дозу так нагонять. У меня сосед три грамма в сутки ставил, а его закрыли, прикиньте. Он себе вены хотел перегрызть — ну, типа, кровь пускаешь и вроде полегче. А нечем — раньше на винте торчал, зубов нет. Да и вен тоже».
Лёха: «И как он, не сдох там?»
Ринат: «Не, вышел, дальше торчит».
Въезжают во двор школы, останавливаются рядом с футбольным полем. На нём стоит толпа человек в сто. Половина курит, в темноте множество огоньков.
Виталя: «Они заебали курить, весной пиздец чё творится, всё поле в бычках».
Ринат: «Помню, я когда учился, мы это поле на субботниках пидорили. Ну, не сами, конечно, черти в основном».
Достает из бардачка аптечку.
Лёха: «Кощей, ты живой там ещё? Да хули тебе, ты ж Кощей Бессмертный. Давай первый. Виталик, ты как, попробуешь, может?»
Виталя: «Не, не уговаривай даже».
Кощей быстро провел привычную процедуру и блаженно откинулся на сиденье.
Лёха — Ринату: «Ты как, сейчас или потом?»
Ринат: «Я нюхну пока».
Лёха: «Я тоже тогда».
Отсыпает на ладонь, снюхивает. Протягивает пакет Ринату.
Ринат: «Подожди, я так не могу».
Скручивает купюру.
Все разом закуривают.
Ринат: «Сегодня одного балбеса отошьем. Кощей, ты там не прожги мне ничего».
Леха: «Пойдемте, чего долго сидеть-то. Кощей, ты как?»
Виталя: «Куда ему, пусть сидит».
Толпа расступается, впускает старших в импровизированный круг.
Один из молодых, парень лет 17–18 по имени Санёк: «Пиздюков подтянули, вон они».
Показывает на двоих с разбитыми лицами.
Ринат: «Прописали уже, смотрю?»
Санёк: «Да, нормально всё, и пробили, косяков нет».
Лёха: «Кто подтянул?»
Голос из толпы: «Я!»
Лёха: «Головка от хуя. Если что — спрос с тебя. Всё, пиздроны, рассоситесь».
Толпа уменьшается вдвое.
Ринат: «Санёк, что по деньгам?»
Санёк отдаёт ему деньги: «Это со школы, это с шараги».
Ринат: «Блядь, Саня, давай ты ещё десятками приносить будешь, трудно поменять что ли? Нормально всё, никто не борзеет?»
Санёк: «Да не, Ринат, если что — решаем быстро».
Ринат: «Осторожней только, и меру знайте, не беспредельте. У соседей вон двоих закрыли, палку перегнули, черти заяву кинули».
Санёк: «Я слежу, все окей».
Ринат: «Ладно, где этот, как его?»
Голос из толпы: «Рыжий».
Ринат: «Рыжий хуй бесстыжий, бля, где ты, выходи, подлый трус».
Из толпы в круг выталкивают парня.
Ринат: «Чё, хуила, за кайфом погнался, да? Тебя предупреждали, сука? Мало предупреждали, да? Плохо, может, предупреждали, неясно?»
Рыжий: «Ринат, бля буду, я завязал! Клянусь, не буду больше!»
Виталя: «Да он сейчас вмазанный стоит, гандон».
Ринат: «Так ты блядь, значит, Рыжий».
Бьёт его в лицо, но удар получается несильный.
Рыжий: «Пацаны, бля буду! Давайте последнее китайское!»
Лёха бьёт, не давая договорить, но тоже несильно. После удара Витали тот падает.
Ринат: «Ломайте эту рыжую шлюху».
Несколько человек из толпы налетают на бывшего товарища, минуту топчут его, мешая друг другу.
Ринат: «Хорош. Больше предупреждать никого не будем, спалим с наркотой — отшиваем без разговоров. Это наш район, и всякой нечисти здесь не место».
Садится на корточки, поднимает голову Рыжего. Тот весь в крови, в полубессознательном состоянии.
Ринат: «Ходи теперь и щемись. Ты — чёрт. Всё понял? Уберите его нахуй отсюда».
Двое оттаскивают тело в сторону.
Ринат: «Санёк, вы зачем у школы весь забор спилили?»
Санёк: «Да это пиздюки, прутья запасают».
Ринат: «Лучше б спортом занимались. Ладно, бывайте».
Парни садятся в машину, уезжают.
Толпа медленно расходится.
17
Хитрый неформал
Стоял погожий летний денёк, и мы компанией в десять гопнических рыл шастали по центру города. Напились и весело бесчинствовали. Дали по шее нескольким случайным людям (ну как людям — в основном таким же, как мы, только числом поменьше).
И у памятника одному великому поэту наткнулись на кучку неформалов.
Это была удача.
Потому что поколотить неформала в то время было делом святым. А неформала, который плюёт и сорит бычками возле памятника великому поэту (и неважно, что мы от поэзии были, мягко говоря, далеки) — святым вдвойне.
Мы никуда не спешили. Совсем не обязательно было проводить блицкриг, суетливо бить и скорее покидать место преступления. Уличные драки в то время были делом обыденным. Прохожие никогда не вмешивались, милицию никто не вызывал. И даже видео на телефон не снимал, чтоб выложить в ютуб.