Ее улыбка была фантомом. Сверкнула в глубине голубых глаз, в уголках губ - исчезла. Тенью пронеслась, скрылась за сосредоточенной бледной безупречностью.
- Сходишь вместо меня на интервью? - насмешливо уточнила она. И таки зашагала вперед по коридору.
- Давай, - легко согласился он. Двинулся следом.
- Серьезно! - бросила она с серебристым смешком, не глядя на него через плечо. - Я была бы не против, но в редакции заругают. Им же этот…
- Каморский.
- Да. Нажалуется, что вместо утвержденной журналистки…
Она осеклась, круто остановилась и уставилась ему в глаза. Испугалась.
“Идиот”, - мысленно обругал он себя и пояснил:
- На этом этаже сегодня только он принимает посетителей.
- И ты, значит, тоже к нему? - былое напряжение вернулось в голос, во взгляд, в вытянувшуюся ровной струной фигурку.
- А давай вместе? - предложил он и снова улыбнулся, и снова как можно мягче. - На брудершафт?
- Вот так вместе и войдем? - хмыкнула она. - И скажем: “мы на интервью”?
- Ну, если не хочешь… - ему показалось, что он и впрямь перегнул палку этим предложением, но тут она схватила его за руку и выдохнула:
- Стой!
Увидела, как округлились его глаза, и руку отдернула, а он снова мысленно выругался. “Удивился, идиот! Это вышло так естественно, а он взял - и удивился”.
- Стой, - тише повторила она. - Не уходи. Может, пойти вместе - не такая уж и плохая идея. Ты, по крайней мере, мужчина, а все мы знаем, как он относится к женщинам. Да и он - вон где, а я… ну…
Она развела руками.
- Что ты? - не понял Кирилл. Она какое-то время подбирала подходящие слова, потом наконец ответила:
- Я мелкая по сравнению с ним. Да я вообще на испытательном сроке! Еще и баба… Он же меня - как блоху…
- Тихо, - оборвал Кирилл, и она заткнулась. И даже, кажется, не удивилась, что ее так затыкают. Скорее, удивилась, что разговорилась - на лбу вновь появилась задумчивая морщинка. А он снова говорил мягко, он не желал ей зла, и она чувствовала это.
Она чувствовала всё вокруг. И очень легко отзывалась.
А вот ее саму до него не чувствовал никто. Дураки.
- Не смей, - сказал он, глядя ей в глаза, - сравнивать себя ни с кем. Тем более - с этим. Если тебя на испытательном сроке посылают к Каморскому, значит, задатки у тебя ого-го.
- Срок заканчивается, - призналась она. - Я и документы уже...
И осеклась, будто ей вновь показалось, что сболтнула лишнего. Будто ей показалось, что ему это неинтересно.
- А на том, что он женщин не уважает, - перевел тему Кирилл, - можно сыграть.
- Как сыграть? - уточнила она, заглянула ему в глаза, и впервые Кирилл увидел ее такой, какой она может быть. Живой, насмешливой, заинтересованной. Все еще мертвенно-бледной, но живой.
А еще ему понравилось, как она заглядывает в глаза. Снизу вверх. По-детски доверчиво.
- Будем импровизировать, - ответил он. - Как в джазе.
И теперь уже первым двинулся вперед.
- Вот теперь все стало ясно, - пробормотала она, шагая следом.
…Тогда они выжали Каморского досуха, перебрасывая друг другу инициативу, меняя тональность и ход мысли, играя словами и смыслами. Из них получился отличный дуэт, и как результат - гора материала, который Кирилл потом помог ей скомпоновать. Сидя за столиком в ночном кафе, набрасывал схему подачи прямо на салфетке.
Она, поглядывая в салфетку, тезисно перебрасывала материал в блокнот.
- А как же ты? - спросила, черкнув еще парочку понятных ей одной закорючек. - Ты же все свои вопросы мне отдал…
- А я фрилансер, - пожал он плечами, - вольный стрелок. Я никому и ничего не должен. Так что - дарю.
- И что я буду тебе должна? - пошутила, но напряглась. Ника не умела принимать подарки, привыкла рассчитываться за всё.
- Еще один кофе, - улыбнулся он.
Да нихрена ему не надо. Ему просто хорошо с ней.
Продлить на полчаса: еще кофе.
- Редактор ни за что не поверит, что это всё я, - сказала она задумчиво.
Увлеклась текстом, забыла держать себя в руках - и снова стала живой.
- Скажи, что я помог, - пожал он плечами.
Ох и взгляд у нее был тогда. Будто насадить на него решила, как муху на булавку. Он вздохнул и принялся разъяснять.
- Если твой редактор достаточно умен, - коснулся руки, но снова не вовремя - отдернула. - Он поймет, что тебе кто-то помогал. И оценит тот факт, что ты сказала правду. Тебе материал, мне - реклама, редактору - статья.
Она понимающе кивнула, и вновь по губам скользнула тень улыбки. Горькой, кофейной.
- Или знаешь, - Кирилл вскинулся и накрыл рукой ее ладонь. Легонько сжал. - Удали это к чертовой матери.