И Весте действительно было несколько завидно, когда она увидела блазарианку Тессу выходящую в одном полотенце из чужой каюты посреди ночи.
Что же делала сама Веста в коридорах станции в ночи? Спешила к Шинаре, которой что-то почудилось светящееся в вентиляции комнаты, и та была уверена, что это плотоядная слизь из лаборатории сбежала.
Оказалось — пырхеры, что-то вроде инопланетных шмелей, совершенно безобидных, так как на их жальце в толстом пушистом теле ещё надо было очень старательно наткнуться, и больше похожих на летающие шерстяные клубки, чем на живых существ.
Только вот эти пырхеры были ярко раскрашены и светились. А ещё, хоть они были и гораздо меньше своих собратьев на родной планете, всё равно летающие насекомые размером с кулак, в земной атмосфере и гравитации могли лишь быстро перебирать своими пятью парами ног по полу и стенам, радостно обваливаясь с потолка, пытаясь добежать до осветительной панели в нём.
И Веста, увидев безобразие в комнате сокурсницы, всего лишь побрела за контейнерами от поредевших консервных банок, замещённых наконец-то новым пищевым репликатором.
Она всего лишь хотела собрать насекомых, чтобы они не разбежались, и оставить вопрос их появления на утро. Но по пути она узрела совершенно иное безобразие. Было неловко, особенно потому, что они с Тессой чуть не столкнулись, и Веста почти что выронила контейнер с пырхерами, а с сокурсницы от толчка чуть не улетело полотенце.
Тесса вздёрнула нос и прошла мимо, словно не заметила Весту и что почти что столкновения не было. Девушке даже показалось, что обладательница мясистых отростков на голове даже прошипела что-то тихо, навроде «сама виновата, раз упустила».
Это было странно. Как и не менее загадочен ночной монолог в ещё одной из комнат, где Веста, проходя мимо, услышала, как Айна пытается сформулировать просьбу к вредному ИИ космического корабля, чтобы то пустило её за управление, а не катапультировало в очередной раз вместе с креслом в воздух.
Убрав контейнер с пырхерами в тупик коридора, чтобы никому не мешать, Веста вернулась в свою комнату, чудом больше ни на кого не наткнувшись, хотя ей и казалось, что в темноте перекрестка коридоров, где был дежурный пост, промелькнули тёмные силуэты, старающиеся слиться с полом и стенами. Но мало ли кто тут по ночам бродит?
Как-то раз подобной ночью Веста видела лунатящего Варнаса, пытавшегося добиться расположения от Розетты и вырубленного пираткой, оторванной от сладкого сна, у входа в комнату, а утром отруганного всем старшим составом, что надо хотя бы предупреждать, что кадеты из лаборатории берут на индивидуальное изучение, а не тайком дублировать зловредный охранный софт старых инсектоидных военных баз.
Так что мало ли кто блуждает ночною порой и зачем?
* * *
Да и на утро решилась не только загадка пырхеров, но и ночных полуночников.
Точнее, полуночников в первую очередь. Всё же даже на конце третьего месяца практики часть кадетов, беззаветно влюблённых в пиратку Розетту не прекращала свои попытки её впечатлить. Да, события первых дней немного отрезвили горячие головы, которые больше не рисковали портить аппаратуру и уж тем более на прямую нарываться на конфликт, но сотворить мелкую пакость во имя своей богини и в отместку на постоянное подначивание — явно для них было важным и почитаемым делом.
И вот теперь снова кто-то додумался, зная, что очень нелюбимый ими и из-за насмешек, и из-за того, что многие их этих фанатов считали, что между ним и Розеттой есть какие-то любовные отношения, Брайан очень любит дремать по ночам на посту дежурного, устроить тому неприятный сюрприз в виде малоаппетитной и подозрительной на вид бурды из пищевого репликатора.
Да только промахнулись с адресатом.
Вряд ли Тессу устроил бы стол дежурного, так что эту ночь командир отряда провёл в своей комнате. А вот на месте дежурного скромно и никого не трогая похрапывал Жорж, который попросту не дошёл до своей комнаты, устав на виртуальном симуляторе, где пытался прийти в форму после, как Слай и Розетта упоминали, каких-то тяжёлых травм.
И теперь космодесантник и внук руководителя Фронтира задумчиво разглядывал тарелку с чем-то странным, во что угодили его ноги, когда он, потягиваясь ото сна, пытался встать и, поскользнувшись на странном веществе, упал.
— Кто это сделал? — Розетта полыхала гневом, а стянутые в небрежную косу разноцветные волосы растрепались.