— Что проще?
— Не скажите. В сказке писателя Толкиена злой волшебник захватил рыцаря света. Каждый день пленнику показывали новости о его друзьях и близких. Это были в целом правдивые новости, но это были только дурные вести. И через некоторое время этот рыцарь сам, добровольно и без всякого принуждения перешел на сторону зла. Любой стакан отчасти полон, и от части пуст. Опора в душе — в своей и тех, кто рядом.
— Это вы мне — тому, кого пол Галактики считают бездушной машиной смерти, говорите?
— А вторая половина?
— В смысле?
— Кем вас считает вторая половина галактики?
— Не думал. Но едва ли нечто сильно лестное. Впрочем, взаимно.
— За одним единственным исключением. И ради того, кто захотел увидеть в вас человека, вы были готовы отдать жизнь. Попробуйте увидеть красоту мира, Вейдер.
— Зачем?
— Чтобы этот мир хотелось защищать. Чтобы не возвращаться в свой мир просто наемником. Не верю я, что миссия, вроде вашей, по плечу просто наемнику, даже самому умелому.
— Боюсь, вы ошиблись в выборе.
— Отчего же?
— У меня за плечами слишком неподъёмный груз, чтобы идти с ним по новому пути.
— Неправда. Нет креста не по силе. Обожженная душа сильнее, честнее, справедливее. Живы — значит можете. Надо только захотеть. Вот я и пытаюсь вас мотивировать. Уж как умею, простите.
Бренчала гитара Казака.
Глава шестая
С горючим лорд не угадал. Около загнанного во внутренний дворик ДИ-файтера механик ругался со старым тойдарианцем, но пока без толку. Механик орал, торговец морщил хоботок и яростно махал линялыми крылышками.
— Если вы хотите за дешево, то идите прямо-таки к Креггу! Но только лучше сразу из канализации зачерпните, качество то же, но еще дешевле выйдет! А если хотите говорить за серьезный товар, то тогда принято платить!
— Старина Уотто? А как же бизнес старьевщика на Татуине?
— Темный лорд знает старого Уотто? — кажется, эта новость вовсе не обрадовала тойдарианского торговца. Скорее, наоборот.
— Боец, я потолкую с барахольщиком без свидетелей вон в той будочке. Присмотри, чтоб нам не мешали.
— Вы неправильно меня поняли, мой лорд! То есть я хотел сказать за качество моего товара… — верещал зажмурившийся торговец.
Дверь помещения неясного назначения давно закрылась, а ему не отвечали. Тогда Уотто решил приоткрыть левый глаз. И тут же пожалел об этом. Ибо едва ли кто-то из ныне живущих видел Дарта Вейдера без маски и не получил кучу неприятностей взамен. А еще через миг он вообще на пару минут забыл, как дышать.
— Малыш Эни? Кто бы мог подумать…. Ты пришел совсем убивать старого бедного Уотто, или топливо тебе таки нужно?
— Нужно, и не только топливо, но и еще много чего. Причем, бесплатно.
— Но я могу сказать моим компаньонам, что заказчик, Дарт Вейдер, — это малыш, которого я учил с какой стороны браться за тестер?
— Без проблем. Я никогда не делал из этого особой тайны. Просто не интересовался никто. Не уверен, что твои барыги поверят этим словам, но другой оплаты не будет.
— Извини, малыш Эни, но в коммерции ты силен никогда не был. Твое имя рядом с именем старого Уотто — да это ж целый капитал! Горючка будет через четверть часа! — крылышки направившегося, было, к двери тойдарианца на миг замерли, и сам он плюхнулся на пол. — Только…. Хатт! Если Энакин Скайуокер — это Дарт Вейдер, то получается, герой сопротивления Люк Скайуокер — его сын?! Эни, мальчик мой! Беру свои глупые слова о бесталанности в области коммерции назад! Я всегда верил в тебя, малыш! Какая комбинация! Сперва, из имперского бюджета получаются вовсе не маленькие средства на строительство «Звезды смерти», и когда эти средства освоены, прилетает крошка Люк, бабах, и никто уже не узнает, сколько «Звезда смерти» стоила на самом деле! И так два раза!! Гениально!!!
Когда привлеченный воплями механик решился-таки заглянуть в сарайчик, то обнаружил умильно рыдающего тойдарианца висящим на груди Дарта Вейдера в позе, условно напоминающей объятья.
— Мой лорд?
— Отлепи его наконец. И дуйте за горючкой. Только не слушай, чего он по дороге болтать станет. Уши завянут.
Председатель временного демократического правительства Люк Скайуокер бессильно откинулся на спинку кресла. Устало провел рукой по лицу, отхлебнул теплой и отдающей плесенью воды из стакана и снова вслушался в доклад министра промышленности Ландо Калриссиана.