Уинтер обернулся и посмотрел на стул, на котором сидела Дилейни. Андертон удалось ее освободить и отклеить рот. Дилейни плакала и вела себя так, словно Андертон вдруг стала ее лучшей подругой. Из нее лился поток слов, и нахлынула волна облегчения. Завтра она, конечно же, начнет задаваться вопросом, как им удалось добраться до ее дома так быстро, но сейчас в голове была одна мысль — она по-прежнему жива.
Вдруг Уинтер ощутил чье-то присутствие в комнате. Он не слышал, что кто-то вошел, потому что в его ушах по-прежнему звенело от выстрелов. Он обернулся, ожидая увидеть Паско и его напарника. Они могли услышать выстрелы. Хотя их могла услышать вся улица. Но это был не Паско.
В дверях стоял Собек, упершись взглядом в Гифорда. На нем был надет бронезащитный жилет, в руках «Глок 17». Он был так же спокоен, как и Гифорд некоторое время назад. Казалось, он полностью контролирует свои эмоции и даже прячет улыбку в уголках губ. Настал момент, которого он ждал очень долго, о котором мечтал все эти годы. Собек прошел в комнату и направил пистолет в голову Гифорду. Левая рука поддерживала правую, хотя в этом и не было никакой необходимости. С такого расстояния промахнуться было невозможно. И даже если бы по какой-то дикой случайности это произошло, в его распоряжении было еще шестнадцать пуль. Уинтер достал свой пистолет и навел его на голову Собека.
— Опустите пистолет.
Собек не сводил взгляд с Гифорда. Вытянутая вперед рука не дрогнула, палец так и лежал на курке. Одно маленькое движение — и Гифорд покойник. Андертон подошла к Уинтеру. Дуло ее пистолета тоже было направлено на Собека.
— Полиция будет здесь с минуты на минуту, — сказала она. — Если вы убьете его, то сесть придется вам, а не ему. Он не стоит того, Собек.
— А я что-то говорил про убийство? Я просто хочу поговорить.
Уинтер не поверил ни единому его слову. Слишком уж тихо и ровно говорил Собек. У него были средства и мотив для убийства, а теперь к ним прибавилась и возможность.
— Опустите оружие и сделайте шаг назад.
— Или что? Вы в меня выстрелите? Это вряд ли, — скептически покачал он головой.
Между тем он встал на колени и провел пистолетом по плечу Гифорда. Дойдя до пулевой раны, он остановился и всадил туда дуло пистолета. Гифорд закричал, широко раскрыв глаза. Уинтер и Андертон сместились, и теперь Уинтер целился в затылок Собека, в место над хвостом.
— Еще один шаг, и я его убью, — тихо сказал Собек.
Они замерли.
— Я просто хочу поговорить, — добавил он. — После всего того, что он сделал, я же совсем немного прошу.
— В таком случае опустите оружие, — сказал Уинтер. — Чтобы говорить, пистолет не нужен.
Собек проигнорировал слова Уинтера и лишь глубже всадил дуло в рану Гифорда. Гифорд снова закричал.
— Ты меня слушаешь? — спросил Собек.
Гифорд кивнул.
— Ты знаешь, кто я?
Гифорд снова кивнул.
— Ты веришь, что я могу тебя убить?
Кивок.
— Ты знаешь, почему я оставляю тебя в живых?
Гифорд покачал головой.
— Потому что я хочу, чтобы ты запомнил мое лицо. Хочу, чтобы ты просыпался и засыпал, вспоминая его. Хочу, чтобы ты всегда помнил, что ты гниешь в тюремной камере только потому, что я оставил тебя в живых. Хочу, чтобы ты мучился каждый день своей жизни. И когда ты сделаешь свой последний вдох, я хочу, чтобы ты вспомнил меня.
Собек еще глубже вжал дуло пистолета. На этот раз он не ослабил нажим, когда Гифорд начал кричать, а давил все сильнее и сильнее, преумножая его боль. Уинтер в пять прыжков преодолел расстояние между ними и приставил «Глок» к затылку Собека.
— Опустить оружие! Сейчас!
Собек не обращал на него никакого внимания, продолжая вкручивать дуло пистолета в руку Гифорда. Тот дергался, пытаясь отклониться от боли. Крики превратились во всхлипы, которые становились все тише и тише с каждой секундой. Уинтер перевернул свой «Глок» рукояткой вперед и ударил ей Собека в боковую часть черепа. Получив удар, Собек упал на пол. Андертон подошла ближе.
— Обязательно было так сильно его бить? — спросила она.
— Мне нужно было, чтобы он упал и лежал. Ну так как, оно того стоило? — спросил он Андертон, кивая на бездыханное тело Гифорда.
Андертон засияла улыбкой.