— Закройте глаза, мистер Джонсон. Я задам вам несколько вопросов. Когда будете отвечать, постарайтесь говорить первое, что приходит в голову, не думайте долго над ответами, не оценивайте их. Вам может казаться, что вы говорите глупости, но мне очень важно, чтобы вы не пропускали ответы через вашу внутреннюю цензуру.
Джонсон недоверчиво посмотрел на меня.
— Не беспокойтесь, я не впервые это делаю, — обнадежил его я.
Бросив на меня еще один недоверчивый взгляд, он закрыл глаза.
— Перенеситесь мыслями в вечер понедельника. Вот вы с Барнаби идете гулять, как обычно. Сколько сейчас времени?
— Около десяти. Я всегда вывожу его около десяти.
— Раньше или позже десяти?
Его лицо сосредоточенно напряглось, а затем расслабилось.
— После десяти. Я посмотрел передачу по телевизору, и как раз начинались новости.
— Какая сейчас погода?
— Идет дождь.
— Опишите, какой дождь. Сильный? Или небольшой?
— Дождь такой… моросящий. Знаете, бывает дождь вроде бы не сильный, но возвращаешься промокший насквозь.
— Много ли людей в парке?
— В такую-то погоду и время суток? — Джонсон покачал головой. — Нет, только я и Барнаби. И Патрисия, конечно.
Я проигнорировал его упоминание о Патрисии, потому что о ней пока говорить было рано.
— В каком вы состоянии?
— Если честно, я раздражен. Ездил в автосервис в тот день и мне выставили счет на шестьсот фунтов. А теперь еще гулять с собакой под дождем. В общем, бывали у меня дни и получше.
— Чувствуете ли вы какие-нибудь запахи?
— Чувствую запах сырой грязи. Еще от моей одежды пахнет дымом.
— Что вы видите?
— Трещины на дорожке. Я иду, опустив голову, чтобы дождь не попадал мне на лицо.
— Вы идете быстро или медленно?
— Быстро. Хочу поскорее вернуться домой.
— А Барнаби что делает?
Джонсон улыбнулся.
— Как обычно, пытается мне руку оторвать. Если бы не поводок, он бы через секунду был в озере.
— Как в поле вашего зрения попадает Патрисия?
— Что-то привлекло мое внимание… я заметил какое-то движение в конце озера, на тропинке, ведущей вниз от «Бойцового петуха».
Джонсон почти незаметно указал направление головой, и я посмотрел туда, куда он показывал. Даже сейчас, в сумерках, узкая тропинка выглядела небезопасно.
— Как она движется?
— Неуверенно… Она шатается, как пьяная. Я сначала так и подумал, что она перебрала лишнего в «Петухе», но так и продолжал на нее смотреть. Знаете, как это бывает, когда «скорая помощь» стоит у дороги, ты смотришь туда, не в силах отвести взгляд. И вот я смотрю, как она выходит из-за деревьев, и мне кажется очень странным, что она одна. Мужчины нигде не видно, подруг тоже. На улице темно, время позднее. Одинокой женщине здесь в это время делать нечего. Я приглядываюсь, потому что уже начинаю беспокоиться за нее, и тут замечаю, что она направляется прямо к озеру. Я подбегаю и успеваю схватить ее за руку и оттащить от воды. Если бы она в это время года зашла в воду, то все точно закончилось бы переохлаждением.
Продолжение истории я читал в полицейских протоколах. Джонсон пробовал говорить с ней, но она не реагировала. Он привел ее в бар «Бойцовый петух» и попросил владельца вызвать полицию. Грэм Джонсон — первый человек, встреченный мною за много-много лет, у кого не было мобильного телефона. Памятник давно ушедшему прошлому.
— Мистер Джонсон, давайте вернемся к моменту, когда вы впервые заметили присутствие Патрисии. Не говорите ничего, просто представьте себе картинку. Представьте ее себе как можно четче, во всех возможных деталях. Что вы видите? Что слышите? Есть ли запахи? Какие чувства вас посещают?
Я дал Джонсону некоторое время, а потом попросил его открыть глаза. У него было странное выражение лица.
— В чем дело? — спросил я.
— Вы подумаете, что у меня паранойя, — сказал он.
— Паранойя, бред, мне неважно. Я хочу услышать то, что вам привиделось, — я ободряюще улыбнулся и дождался ответной улыбки. — Так что произошло? Вас похитили инопланетяне и увезли на космическом корабле?
Улыбался Джонсон недолго. Его лицо посерьезнело и, казалось, он был слегка напуган. Он указал направо, на деревья и кусты в тени. Говорил он очень уверенно. Не было никаких сомнений в том, что он был уверен в каждом своем слове:
— Кто-то за нами наблюдал вон оттуда.