Сомнения пронизывали ум Джейка. Прислушиваясь к трубам, он подставлял бронзу светилу. Орда гракилов помчалась навстречу отряду Пиндара. На изгибе прохода стоял Бачуюк, ловил отраженное солнце и направлял луч дальше, в глубь пирамиды.
Краем глаза Джейк заметил, что Король Черепов повернулся к нему.
Время будто замерло. Джейку вспомнилось, как он, сидя под деревом, слушал рассказ об Исааке Ньютоне — ученом, открывшем закон всемирного тяготения, когда ему на голову упало яблоко. Отец сказал, что величайший дар человеческого ума — способность вопрошать. Вся история цивилизации может быть сведена к единственному вопросу: почему? Слова эхом отозвались в уме: «Истина превыше всего, и хорош тот, кто посвящает ей жизнь и стоит за нее до последнего».
Джейк не дрогнул, когда Король Черепов напал. Озаренный солнцем, мальчик удерживал нагрудную пластину; уверенность в собственной правоте придавала сил. И пусть битва за убеждения будет стоить ему жизни. К горлу протянулись желтые когти, пальцы Кальверума коснулись щеки и до волдырей обожгли кожу. И тут щекочущий зуд ослабленного щита вдруг превратился в изумрудную волну безудержной силы. Зеленый взрыв ослепил и отбросил Джейка в проход. Короля Черепов швырнуло наружу, и он покатился по ступеням.
Упав на спину, мальчик едва не потерял сознание от боли. Нагрудная пластина, вылетев из рук, покатилась по наклонному тоннелю. Джейк с трудом протолкнул воздух в ушибленные легкие и, шатаясь, поднялся на ноги. Он медленно приблизился к отверстию.
Давление поля нарастало с каждым шагом, на расстоянии в один ярд от порога волосы на руках задрожали от пульсации щита. Джейк с усилием придвинулся ко входу и увидел лестницу. На ступенях, сжав кулаки, стоял Король Черепов — вся фигура излучала злобу и ненависть.
В море тьмы разрасталась буря гнева. В тот момент, когда Кальверум был готов наброситься на мальчика, небо всколыхнул гром, потом еще. Над долиной протянулся дугообразный изумрудный разряд. Свет растекался к вулканическим отрогам, распространялся по небу, словно северное сияние.
Щит! Поле снова накрыло всю долину! На фоне вспышек, озарявших небосвод, Джейк увидел жалкие остатки могучей армии чудовищ. Крылатые существа метались среди бури, их крики вторили раскатам грома.
Внезапно двойная молния попала в гракила, втянула его в изумрудное свечение и выбросила из долины. Посыпались сотни молний, некоторые поражали чудищ с такой силой, что те замертво падали на землю. Однако большинство постигла участь первой жертвы: их просто выкинуло за пределы хребта. Через несколько секунд над городом не осталось ни одного гракила.
Король Черепов понял, что ветер удачи переменился. Он снова посмотрел на мальчика, и Джейк впервые увидел его глаза — словно черное пламя. Вспомнилась зловещая тьма, клубившаяся в центре кровавого камня. То были глаза существа гораздо более древнего, чем любой из магистров Калипсоса. За этим взглядом скрывался безымянный зверь, что вечно появляется в кошмарах, крадется в тенях и навевает злые умыслы. Он испокон веков охотником кружит над человечеством.
Джейка начал душить крик, застрявший в горле, но, к счастью, Рекс отвернулся, скользнул в тумане теней к своему огромному зверю и вскочил в высокое седло. Ящер напряг массивное тело и, подняв темные крылья, спрыгнул с пирамиды.
Птеранодон сделал несколько мощных взмахов и поплыл в воздухе. Молнии трещали вокруг него, прожигая клубившиеся тени. Видимо, Кальверум использовал защитную алхимию, и поле не могло его вышвырнуть из долины. Но и он торопился покинуть кратер. Птерозавр поднимался все выше и выше, надеясь перелететь щит. Когда с последней зеленой вспышкой птеранодон прорвался сквозь силовое заграждение, Джейк потерял Короля Черепов из виду.
Все закончилось, но его колотил озноб. В ушах стояли прощальные слова Кальверума Рекса: «Мы еще встретимся!» На перекрестке дня и ночи, где свет и тьма равны в силах, мальчик сделал выбор в пользу солнца, и отныне мгла будет следить за ним, ожидая ошибки. Джейк едва не дрогнул за миг до победы, но вспомнил, что за спиной друзья. Бачуюк выбежал из темного прохода, следом появилась Марика. Она, озаренная утренним солнцем, тепло обняла Джейка. Крепкое рукопожатие ура напомнило другую истину — свет сильнее любой тени. Трое друзей прислушались к веселым крикам горожан.