— У тебя получилось, — прошептала Марика.
— У нас получилось, — поправил Джейк.
Он не стал говорить всю правду: победа действительно осталась за ними, но только на время.
Щит полностью очистил долину от вражеских сил, град молний прекратился, и осталось лишь слабое изумрудное мерцание. Затем угасло и оно, небо снова манило прозрачной синевой.
— Можем вернуться в город, — сказала Марика.
Она подняла руку, проверяя поле, — на пальцах зашипели маленькие зеленые разряды.
— Думаешь, пирамида нас выпустит? — спросил Джейк.
— Посмотрим. Нам ведь нужно выйти, а не войти.
Марика шагнула вперед и потянула мальчика за собой. Стало щекотно, силовой барьер обдал его вибрирующим потоком. Переступив порог, ребята окунулись в яркий утренний свет.
Джейк из любопытства попытался вернуться, но щит оттолкнул его, свирепо затрещав разрядами. Убедившись, что сердце Кукулкана надежно защищено, друзья поспешили вниз по каменным ступеням и вскоре вышли на тропу, пересекавшую Священный лес. Не успели они сделать и нескольких шагов, как их окружили юноши в тогах и девушки в рубахах. Одежда многих была порвана, окровавлена и испачкана землей.
— Джейк!
Навстречу выбежала Кэди. Конечно, она не стала уходить далеко от храма, верно думая, что брат все это время находился внутри. Выпустив руку Марики, мальчик встретил объятия сестры. Какое-то время они молчали, остро чувствуя родственную связь; семейное тепло отгоняло прочь все страхи.
— Я думала… — прошептала Кэди, обнимая его крепче. — Боялась, что ты…
— Я понимаю. Мне тоже было страшно за тебя.
Она отстранилась и внимательно осмотрела брата с ног до головы.
— Не смей так больше делать!
— Как?
Девушка не могла ответить — у ее тревоги не было названия, но Кэди и тут выкрутилась:
— Не пугай меня так!
Джейк понимал, что никакие слова не выразят истинных чувств. Он и сам ощущал то же — вихрь эмоций просто не умещался в банальных фразах.
Клубок переживаний объединял в себе облегчение и ужас, хаос и покой, счастье и слезы. То была трогательная и чудесная минута, когда они снова чувствовали себя семьей. Кэди на миг крепко прижала брата к груди и выпустила из объятий. На них смотрели со всех сторон, но Джейк не обращал внимания. Он сунул руку в карман и вынул золотые часы.
— Посмотри, что я нашел, — сосредоточившись, сказал мальчик на английском.
Кэди вежливо улыбнулась, и вдруг ее брови поползли вверх. Эмоции — шок, недоверие, изумление — мгновенно сменяли одна другую.
— Неужели это…
Она потеряла дар речи.
— Да.
Мальчик перевернул хронометр и показал надпись на задней крышке. Склонившись, Кэди прочитала каждое слово. Девушка выпрямилась, в ее глазах стояли слезы.
— Где ты их нашел?
Мальчик решил, что не время рассказывать о карте Пангеи и об остальных загадках великого храма, и просто указал на пирамиду.
— Там.
Сестра посмотрела на круглый вход.
— Но как они попали туда? Что все это значит?
— Я не знаю.
«Пока», — мысленно добавил он.
Кэди задумчиво смотрела вдаль, пытаясь найти разумное объяснение загадке отцовских часов. Джейк подумал, что, вероятно, выглядел так же, когда только завладел находкой. Он ничего не говорил — никакие слова не облегчили бы сейчас ее тоску по родителям. Лишь время сгладит потрясение.
Очевидно, заметив печаль Кэди, из группы римлян вышел Геронид. Парень хромал на правую ногу, на левой щеке багровела глубокая ссадина — похоже, какой-то гракил едва не оставил его без глаза. Прежде чем он успел заговорить, со стороны города донесся триумфальный гул горнов, рожков и раковин.
— Кто это? — прислушавшись, спросил Геронид.
— Пиндар, — гордо улыбнулась Марика. — Он привел великую армию уров.
Геронид посмотрел на нее с недоумением и презрительно отвернулся.
— Не знаешь, так молчи.
Юноша взял Кэди под руку и отвел в сторону. Прижавшись щекой к его плечу, девушка нашла утешение. В какой-то момент она посмотрела на Джейка и грустно улыбнулась. Впервые он понял, какая красавица его сестра. Слой косметики и идеальная прическа больше не скрывали чудесный образ нежной женщины. В волну захлестнувшей гордости вливался ручеек печали — в миг расцвета братской любви он узнал на лице Кэди улыбку матери.
Примкнув к отряду Геронида, друзья направились к воротам Калипсоса. По пути к ним присоединялось все больше людей. Никто не знал причины спасения в последние минуты отведенного срока, но ясные небеса свидетельствовали о главном: опасность миновала. Горожане спускались с чердаков и поднимались из пыльных подвалов, колокола разносили весть об освобождении замка. Слышались радостные крики и веселый смех, но и горькие рыдания пробивались сквозь ликование. Раз за разом приходилось перешагивать тела мертвых чудищ, но и мирные жители потеряли немало воинов. Многие сердца опечалились смертью близких, семьи остались без кормильцев. На точный подсчет урона требовалось несколько дней.