Оскар был бродячим котом, которого мы в один прекрасный день обнаружили на крыльце «Роварденнана», но он прожил у нас всего несколько недель. Однажды ночью он исчез и больше не вернулся. Альф, как и большинство его клиентов, потерявших кошек, мучился неизвестностью, не зная, где его питомец нашел свой конец. Потом он написал рассказ о коте Оскаре (который тоже вышел отдельной книгой для детей), но придумал для него более счастливый конец.
Следующие кошки появились только в самом конце жизни Альфа. Две бродячие кошки поселились в дровяном сарае за их домом в Тирлби. Альф несколько месяцев терпеливо их приручал, и в конце концов дикарки позволили себя погладить, но они так и не стали домашними, потому что их безжалостно гонял Боди. Эта парочка, Олли и Жулька, блистала и в книге «Все живое», и в «Историях о кошках».
Лесли Холмс сделала чудесные акварельные рисунки к «Историям о кошках». Книга мгновенно стала бестселлером, особенно в США, где было продано больше экземпляров, чем любой другой книги Джеймса Хэрриота. Она больше шести месяцев продержалась в списке бестселлеров «Нью-Йорк Таймс». После смерти Альфа вышли два других тома из этой серии: «Любимые истории Джеймса Хэрриота о собаках» и «Йоркширские рассказы Джеймса Хэрриота». Их снова иллюстрировала Лесли Холмс, которая не только великолепно изобразила животных, но и уловила волшебство йоркширского пейзажа.
В конце 1994 года Альф получил еще один, последний, знак уважения перед своей смертью. Этот знак очень много для него значил.
В ноябре ему пришло письмо от декана ветеринарного факультета Университета Глазго, профессора Нормана Райта, в котором тот сообщал, что университет хочет назвать новую библиотеку факультета «Библиотекой имени Джеймса Хэрриота». В знак признания его заслуг перед профессией. В письме также говорилось, что ветеринарный факультет очень гордится таким выпускником, как Джеймс Хэрриот, и задавался вопрос: разрешит ли он воспользоваться своим именем? Глубоко тронутый этим посвящением, Альф написал в ответном письме: «Из всех пожалованных мне почестей эта — самая ценная».
Альф получил много титулов и наград за годы выдающейся карьеры ветеринара и писателя, но его ответ на это последнее признание его заслуг свидетельствует о неувядающей любви к городу, где он провел свое детство и юность.
Помимо этого последнего знака уважения от его старой альма-матер, поездки в Сандерленд на матчи любимой команды наполняли радостью последние недели Альфа. Несмотря на стремительное угасание, он продолжал следить за успехами своей команды: в последний раз он побывал на игре в начале 1995-го, всего за месяц до смерти. Ему требовалась помощь, чтобы добраться до своего места на трибуне, и Джоан очень переживала, что это может привести к его гибели, но Рози с одобрением смотрела на поездки отца.
— Очень хорошо, что у него есть желание поехать туда, — объясняла она матери. — В такое время мы должны доставлять ему как можно больше радости, и, в любом случае, даже если бы это произошло, он был бы только счастлив умереть в Рокер-Парке.
Мы знали, что отцу осталось недолго, и я часто думал, после его смерти: если бы он умер не дома, ему бы, наверное, понравилось окончить свои дни в компании красно-белых полос — и всего в километре от Брэндлинг-стрит, где он появился на свет в далеком 1916 году.
Отец не сдавался до последних дней — упорно двигался, каждый день гуляя по дому и саду. Меня утешает мысль, что он был прикован к постели не больше двух дней. Мой отец проявил огромную силу духа в борьбе с раком.
Многие люди поддерживали его во время болезни. Он был так благодарен врачам и сестрам из больницы Фрайаридж, что подарил им крупную сумму денег на покупку сканера для больницы — в знак признательности за прекрасное лечение и теплое отношение.
Больше всех Альфу, разумеется, помогала Джоан. Ей было невыносимо смотреть, как он медленно, но неотвратимо угасает, она взвалила на себя все заботы о нем. С самых первых дней их совместной жизни она поддерживала его и в хорошие времена, и в плохие — хороших было больше, — но никогда ее преданность мужу не проявлялась столь ярко, как в последние черные месяцы его жизни.
Алекс и Линн Тейлоры тоже оживляли дни Альфа, а Дональду Синклеру даже тогда удавалось вызвать у него улыбку, что он делал — неосознанно — с первого дня их знакомства.