В те дни Альф постоянно хотел есть. Он выезжал из Тирска в своей малолитражке, взяв на целый день лишь бутерброды с сыром, но если он попадал домой к Бингэмам, там его ожидало царское угощение. Эмми великолепно готовила и кормила его как короля. Альф с наслаждением поглощал восхитительное тушеное мясо, яблочные пироги и кексы, а тем временем Фрэнк садился в кресло и вел неторопливую беседу, словно в их распоряжении была вечность.
Фрэнк подходил к работе спокойно и методично, его ни в коем случае нельзя было подгонять. Он любил говорить: «Сначала нужно хорошенько подготовить конюшню». Молодой, жаждущий знаний ветеринар с удовольствием наблюдал за ним. Некоторые принципы, которых Фрэнк придерживался в работе, — внимательность и скрупулезная чистота — сегодня так же актуальны, как и пятьдесят лет назад. Альф был удивлен, увидев, что Фрэнк кипятит свои инструменты и заворачивает в чистую оберточную бумагу, но потом обратил внимание, что хирургические швы Фрэнка всегда заживают быстро и без нагноений.
Фрэнк отлично умел обращаться с лошадьми и мог с непринужденной легкостью поймать арканом дикого жеребенка. Однажды Альф зачарованно наблюдал, как Фрэнк одной рукой держал на веревке молодую необъезженную кобылку, а другой скручивал сигарету. С той же сноровкой он управлялся с коровами. Одним из самых тяжелых испытаний для ветеринара является выпадение матки у коров. Нужно протолкнуть огромную бесформенную розовую массу обратно в корову, — это все равно, что пытаться пропихнуть подушку в сухую водопроводную трубу. Такая работа выматывает и деморализует. Однако для Фрэнка она не представляла труда. Однажды на ферме в холмах молодой Альф Уайт в изумлении наблюдал, как Фрэнк обсыпал гигантский мешок плоти сахаром, потом приподнял корову, подставив под нее небольшую скамейку, чтобы она не могла вытолкнуть матку обратно. Сахар вытянул влагу из тканей, сократив размер матки, а Фрэнк тем временем осторожно вправил ее на место. Молодой ветеринар в тот момент думал, что таким вещам не учат в ветеринарном колледже, — они приходят с опытом.
Фрэнк Бингэм появляется в третьей книге Джеймса Хэрриота «Не будите спящего ветеринара» под именем Эван Росс, и в его описании чувствуется восхищение Альфа перед этим человеком. Вероятно, не все разделяли его мнение. Многие считали Фрэнка прекрасным ветеринаром, — он им и был, если оказывался в пределах досягаемости.
У Фрэнка Бингэма была проблема, типичная для многих ветеринаров того времени. Он любил выпить — и выпить много. Существует бесчисленное множество историй о его долгих посиделках в йоркширских барах и пабах, посиделках, которые могли продолжаться несколько дней. Фрэнк работал, только когда ему хотелось, и если он уютно устраивался у зажженного камина со стаканом в руке, выудить его оттуда мог лишь человек, обладающий даром убеждения. Многие йоркширцы принадлежали к методистской церкви и, вероятно, осуждали его пристрастие к выпивке, но Альф запомнил не эту сторону характера Фрэнка. Благодаря дружбе этого беззаботного очаровательного человека Альф всегда вспоминал свои первые дни в йоркширских холмах с теплотой и чувством ностальгии.
Я почти не помню Фрэнка Бингэма. Мне было всего восемь лет, когда он умер в 1951 году, но я хорошо помню один наш поход в кафе вскоре после его смерти. Официанткой там была не кто иная, как Эмми Бингэм, которой пришлось пойти на работу. Отец ужасно расстроился, узнав о ее тяжелом финансовом положении, он даже есть не мог. Он был не в состоянии смириться с мыслью, что нас обслуживает леди, которая была так добра к нему в первые годы в йоркширских холмах.
В те времена ветеринары нередко умирали, оставляя своих жен в нищете. При такой тяжелой работе главным было выжить, и мысли о пенсии или страховых полисах вряд ли приходили им в голову. Со временем стало известно о прозябающих в нищете семьях ветеринаров, и был создан Ветеринарный благотворительный фонд, обеспечивающий поддержку нуждающимся семьям. Став известным писателем и получая приличные деньги, Альф Уайт вносил крупные взносы в этот фонд, но тогда, много лет назад, он ничем не мог помочь Эмми Бингэм, — ведь ему самому приходилось считать каждый пенни.
Первые четыре месяца в Тирске Альф работал, не щадя сил. Он писал родителям о том, какую жизнь ведет: