– Почему бы нам просто не пригласить его жить у нас, и дело с концом?
– Да! – с энтузиазмом откликнулся Джеймс. – Я не против жить с Алом в одной комнате, а мою можно отдать Тедди.
– Нет, – твердо сказал Гарри. – Вы с Алом не будете жить в одной комнате, пока я не решу, что дом пора сносить. – Он взглянул на часы и улыбнулся. – Почти одиннадцать. Вам пора заходить в вагон.
Джеймс обнял родителей и уже через минуту поднялся в поезд, оставляя шум и пар позади. Он устроился в ближайшем купе вместе с Роуз, которая открыла окно и высунулась, чтобы помахать. Джеймс высунулся следом. Альбус все еще стоял на платформе, папа присел рядом. Джеймс помнил, что Гарри поступил точно также в прошлом году, провожая его, и не сомневался, что обсуждают они то же самое. Джинни смотрела на Джеймса и махала ему. Лили притаилась рядом, держась за мамину руку.
Альбус отошел от отца, обнял маму и забрался в поезд. Уже через мгновение он входил в купе к Джеймсу и Роуз. В поезде царила непривычная суматоха: некоторые школьники, столпившись в купе, высовывались в окна и взволновано что–то обсуждали.
– На что они уставились? – спросил Альбус, оглянувшийся вслед за Роуз.
Стоявший на платформе Рон пожал плечами и ответил:
– Не беспокойся. Все из–за меня. Я страшно знаменит.
Альбус улыбнулся и даже немного посмеялся. Роуз усмехнулась, глядя на отца. Раздался громкий скрежет, потом толчок, и поезд пришел в движение. Джеймс не мог не заметить, что его брат почувствовал себя лучше. Альбус улыбался и махал рукой, позволив легкому волнению отразиться на лице. Рядом с поездом шел их отец, подняв одну руку и задумчиво улыбаясь. Поезд набрал скорость, и Джеймс смотрел, как уменьшаются фигуры родителей, стоявших на платформе. Роуз высунулась в окно и усердно махала Рону и Гермионе, затем со вздохом залезла обратно и закрыла его.
– Ну вот, – сказал она, шлепнувшись на сидение напротив Джеймса, – мы едем!
Джеймс кивнул. Альбус смотрел в окно до тех пор, пока платформа не скрылась из виду, а затем сел рядом с Роуз. Откинувшись назад, он наблюдал, как мимо проносится Лондон.
– Что думаешь, Ал? – Джеймс вспомнил, что советовала Люси на платформе. – Предвкушаешь первый год в школе?
Альбус долго смотрел на Джеймса, а затем глубоко вздохнул.
– Я бы предвкушал его с большим удовольствием, если бы знал, что ты взял мне пару носков.
Джеймс прищурился, слегка улыбаясь, и пнул брата:
– Ты все равно их никогда не меняешь. В любом случае, сомневаюсь, что тебе нужна еще пара, кроме той, что сейчас на тебе.
– Это отвратительно, – объявила Роуз.
Кто–то громко постучал в дверь купе, и все трое оглянулись.
Это был Ральф, раскрасневшийся и улыбающийся.
– Всем привет. Найдется одно место?
– Значит, в этом году Зейн будет учиться в Альма Алерон? – Роуз пыталась изобразить безразличие.
– Ты же знала об этом еще с того момента, как он приехал в гости в июле, – сказал Альбус.
– Ну, тогда он не был абсолютно уверен. Он утверждал: есть шанс, что контракт его отца продлят.
– Нет, – настаивал Альбус. – Он говорил, что в любом случае уедет в Штаты с сестрой и мамой. Ты так его обожаешь, что уверена: стоит тебе только глазом моргнуть, как он взберется на гору и преодолеет бурные реки только ради того, чтобы учиться с тобой в Хогвартсе.
Роуз театрально закатила глаза.
– Очень смешно. Я едва его знаю, а все, что знаю, нахожу абсолютно невыносимым.
– Настолько невыносимым, что пыталась приготовить Любовное зелье? – ухмыльнулся Альбус.
Роуз резко повернула голову и уставилась на Альбуса.
– Я никогда..!
Альбус пожал плечами, продолжая ухмыляться.
– Пора бы научиться запирать дневник на более мощное заклятие, нежели тот слабенький Узел Забывчивости, который прилагался при покупке. Уж тебе–то должно быть известно, что он вскрывается одним щелчком пальцев.
– Ах ты крысеныш! – взревела Роуз. Ее голос стал таким высоким, что был почти неслышен. – Если бы я знала, как накладывать проклятия, то превратила бы твою голову в зефир!
– В твоей семье всегда так? – спросил Ральф у Джеймса, жуя лакричную палочку.
– Почти, – кивнул Джеймс. – Хорошо, что Луи нет с нами. Он показал бы нам худшую сторону Роуз.
– А это не худшая?
Порывшись в сумке, Джеймс достал палочку. Теперь, когда он ехал в поезде, он наконец мог ее использовать. Джеймс горел желанием поиграть с Ральфом в «Складки и сверла», но знал, что тот легко побьет его своей нестандартной палочкой с зеленым наконечником. Джеймсу хотелось бы верить, что своими способностями Ральф обязан палочке, которая некогда была частью магического посоха Мерлина, но он понимал, что это не так. Ральф был талантливым, и он, вероятно, сам не ведал насколько. Победы Ральфа в «Складки и сверла» были еще более возмутительны от того, что он постоянно извинялся.
– Жаль, что Зейна не будет в школе в этом году, – сказал Джеймс. – Без него будет как–то странно.
– Ну, с ним тоже было странно, – заметил Ральф. – То на то и выходит. Кроме того, мы сможем увидеть его. Он упоминал, что в Альма Алерон разрабатываются какие–то новые экспериментальные методы общения. Он собирался вступить в команду испытателей.
Джеймс кивнул.
– Похоже, после своего отъезда старик Франклин усердно трудился.
– Еще бы, – согласился Ральф. – Мой папа был там летом, и ему показывали школу и прилегающую территорию. Весь кампус, окруженный каменной стеной, помещается в одном дворе в старом районе Филадельфии. Будешь проходить мимо – в жизни не заметишь. Поговаривают, он ненаносимый! У них даже Временной Замо́к есть!
Джеймс нахмурился.
– Что еще за Временной Замо́к?
– О, просто супер! – с энтузиазмом сказал Ральф. – Это единственный вход в школу. Почти как шлюз. Знаешь, когда ракета стыкуется с космическим кораблем, между ними есть небольшой отсек.
Джеймс язвительно поднял брови.
– Ах, да, – сказал Ральф. – Постоянно забываю, что ты вырос среди волшебников. Ладно, шлюз – что–то вроде закрытой комнаты между двумя объектами с разным давлением. По обе стороны есть двери. Когда ты входишь в шлюз, ты берешь свое давление. Затем двери закрывают, и твое давление меняется. Для космонавтов это единственный способ попасть в воздушное пространство космической станции.
Выражение лица Джеймса не изменилось.
– Ну ладно, – сказал Ральф, защищаясь, – я ведь вырос на научно–фантастических фильмах. Не всем из нас повезло родиться с серебряной палочкой во рту, знаешь ли.
Джеймс рассмеялся.
– Окей, проехали, Ральфинатор. Так что за Временной Замок?
– Ну так вот! Это и есть шлюз во времени! Мало того, что кампус Альма Алерон спрятан за магической каменной стеной, которая делает его в разы меньше, так он еще и скрыт во времени! Нужно пройти через Временной Замок, чтобы из своего времени попасть в любой момент в кампусе.
– Это невозможно, – Роуз опустила книгу, которую читала. – Путешествия во времени не только крайне нестабильны, но и очень опасны. Министерство даже запретило маховики времени из–за большого количества людей, которые, перемещаясь во временных потоках, делали прошлое шатким.
– Во «временных потоках»? – переспросил Ральф.
– Шатким? – усмехнулся Альбус.
– К Роуз нужно привыкнуть, – ответил Джеймс. – Но к ней всегда можно обратиться, если понадобится лекарство от ядовитого плюща.
– Или любовное зелье, – добавил Альбус.
– Оно бы сработало, если бы мне повезло, и он выпил его, – чопорно уточнила Роуз. – Я просто испытывала на нем зелье, потому что посчитала его чуть менее раздражающим по сравнению со всеми вами.
– Какая у тебя палочка, Рози? – сменил тему разговора Джеймс.
– Только папа может меня так называть, Джеймсон, – потянувшись за сумкой, ответила Роуз.
Джеймс улыбнулся:
– Джеймсон – тоже не мое настоящее имя.
– Ива, – сказала Роуз, изящно взмахнув палочкой. – Восемь дюймов, сердцевина из пера пегаса.