Она исчезла, а в углях снова появилось лицо дяди Рона.
- Отличная идея, да? - объявил он, глядя на Ноя и Джеймса с энтузиазмом.
- Но как? - снова спросил Ной. - Я имею в виду, что всего пару недель назад парень считался потенциально самым опасным волшебником в истории планеты, а теперь вы хотите, чтобы Министерство поручило ему кучу детей?
- Не без присмотра, - быстро сказал Рон. Очевидно, он много об этом думал. - Вот где пригодятся МакГонагалл и Невилл. Они будут присматривать за ним и помогать, что-то вроде совета директоров. МакГонагалл уже согласилась, хотя нам пришлось ее немного подтолкнуть. Она боялась, что по-прежнему по сути будет делать всю работу, но Мерлин заслужил доверие. Хотя это все же может случиться, но я и твой отец так не думаем. Мерлин похож на парня, рожденного руководить, понимаешь?
- Да, - согласился Джеймс, - Но все же он пришел из времен, когда руководить означало указывать людям их место в очереди к гильотине. Не могу представить как Министерство согласилось поставить его во главу Хогвартса.
- Твой Мерлин удивительно быстро учится, Джеймс, - серьезно сказал Рон. - Он уже побывал в Министерстве, встретился с необходимыми людьми и имел продолжительную дискуссию о том, как работают вещи сейчас и раньше. Он располагает к себе, должен сказать.
- Так почему бы им не оставить его у себя? - спросил Ной. - В смысле, самый знаменитый волшебник в мире и все такое. Кажется, что он предназначен стать Министром Магии, не меньше.
Рон усмехнулся немного ехидно:
- Полагаю, вы оба слишком молоды, чтобы понять смысл фразы: "сверхопытный и подопытный". В принципе, Департаменты не хотят его видеть. Парень типа Мерлина не сможет работать за письменным столом. И тяжело представить, что любой из руководителей, который бы его нанял, надолго бы задержался на своем посту.
- Ты думаешь его хотят “отодвинуть”, верно? - предположил Джеймс.
- Подальше от себя, по крайней мере. Он немного свободный художник. Конечно, он, возможно, самый могущественный волшебник на сегодняшний день, но все же тысячелетний перерыв в практике... Как бы быстро он все ни постигал, он не будет соответствовать бюрократизму Министерства. Твой отец с трудом это выдерживает, Джеймс. Подумай, каково это будет для парня, который привык изгонять врагов в потусторонний мир одним взглядом. Дело в том, что Министерство искало место где-нибудь подальше, чтобы пристроить старика. Достаточно выдающееся, чтобы соответствовало статусу волшебника, но так же достаточно удаленное, чтобы он никому не навредил, фигурально выражаясь. А может и не фигурально. Кто знает.
- А Хогвартсу случайно понадобился новый директор? - ухмыляясь, спросил Ной.
- Ну, - сказал Рон, отвечая на улыбку Ноя. - Это кажется просто замечательным, разве нет?
- Даже если Министерство согласится, думаешь, он пойдет на это? - спросил Джеймс.
Похоже, там, с другой стороны камина Рон пожал плечами.
- Кто знает? Его пока что ни о чем не спрашивали. Но сначала самое важное, - тут Рон посерьезнел и изучающе посмотрел на Джеймса: - Ты знаешь его лучше, чем мы, племянничек. Ты был там, когда он восстал из прошлого. Ты был тем, кто уговорил его вернуться и помочь Хогвартсу и всему волшебному миру. Каково твое мнение? Как ты думаешь, из него выйдет хороший директор? Должны ли мы спросить его об этом?
Ной прислонился к спинке дивана, он не сводил глаз с Джеймса, ожидая его ответа. Джеймс знал, что стоило бы поразмышлять над ответом, но в душе уже знал его. Мерлин был непростым человеком, и он не был тем, кого можно с уверенностью назвать "хорошим", как, например, Альбуса Дамблдора или даже Минерву МакГонагалл. Но в одном Джеймс был стопроцентно уверен: Мерлин хотел стать хорошим. Было трудно сказать, кто лучше: директор, хороший по своей природе, или директор, каждодневно старающийся стать хорошим, но Джеймс был достаточно взрослым, чтобы понимать, что риск стоит того. К тому же, "Гремлинская" часть натуры Джеймса шептала ему, что будет забавно, если у них появится директор, способный взмахом ресницы отправить кого-нибудь вроде Табиты Корсики на дно преисподней.
- Спросите его, - решительно кивнул Джеймс. - Если Министерство идет на это, то спросите у него. Я надеюсь, что он согласится.
- Йухуууу! - завопил Ной, размахивая поднятыми руками.
- Но до тех пор держите это при себе, - строго сказал Рон. - Если у вас хоть слово вылетит пока твой папа и Гермиона не уладят все дела в Министерстве, это может испортить дело. Усекли?
Ной кивнул. Джеймс согласно улыбнулся
- Твой папа уже получил обратно мантию и карту, не так ли? - спросил Рон у Джеймса, меняя тему разговора.
- Угу. И мне, по-видимому, придется побыть пешеходом, когда я вернусь. Две недели без метлы.
Рон сочувственно прищелкнул языком.
- И как раз тогда, когда у тебя начало что-то отлично получаться, насколько я слышал. Ну ладно. Знаешь, твой папа вынужден сыграть на публику, принять меры и все такое, но на самом деле он гордится тобой. Уж поверь мне.
Улыбка Джеймса расширилась, а щеки порозовели.
- Не то чтобы мне хотелось пережить это снова, - сказал Рон, его улыбка исчезла. - Но в таком единичном случае есть свое очарование. Хотя если ты решишь снова выкинуть что-нибудь эдакое, Джинни может решить, что тебе будет лучше на домашнем обучении запертым в подвале. Поверь мне, она шутить не будет, Джеймс.
Позже, после обеда Джеймс встретился с Зейном и Ральфом снаружи, поскольку Альма Алеронцы собирались в путь. Мальчики наблюдали, как автомобили выкатились из гаража, как затем гараж был разобран и аккуратно упакован в багажник Доджа Шершня.
- Есть во всем этом что-то глубокое и таинственное, не не могу точно сказать, что именно, - задумчиво произнес Зейн.
- Что? То, что гараж был упакован внутрь чего-то, минуту назад располагавшегося внутри него самого?
- Нет. Я про то, что популярность профессора Франклина среди девчонок все возрастает по мере приближения его отъезда.
Это было правдой. Франклин пользовался поразительной популярностью у женского пола, начиная с престарелых матрон и заканчивая девочками-первокурсницами, которые глупо хихикали, когда он проходил мимо, легонько похлопывая каждую из них по голове. Похоже, единственными женщинами, не попавшими под влияние его очарования, были Директриса и Виктуар, которые считали его просто напыщенным старым хвастуном. Тед объяснил, что одним из преимуществ старости является возможность флиртовать с любой девушкой без опасения, что это сочтут достаточно серьезным, чтобы обидеться. Зейн нашел это замечание довольно поучительным.
- Когда я буду старым, я тоже буду так флиртовать, - мечтательно вздохнул он.
- Он даже не флиртует, - заметил Джеймс, прищурившись, - он просто улыбается им и ведет себя так же скромно, как и всегда.
- Твои слова отражают степень твоих познаний во флирте.
Ральф закатил глаза.
- Я удивлен, что вы не делаете заметок.
- Ему стоило бы давать уроки, - серьезно сказал Зейн, наблюдая, как Франклин с легким поклоном поцеловал руку Петры Моргенштерн на прощание. Петра заулыбалась и слегка покраснела. Когда Франклин выпрямился, она подалась вперед и чмокнула его в щеку.