– Да уж. – Джейн пытается сосредоточиться на разговоре. – Я так понимаю, здесь мало кто общается с Октавианом?
– Октавиан – очень строгий отец, – вздыхает Айви. – Колин придумал, как ставить его на место без лишней грубости, а Киран это никогда не удается.
– А Рави и Люси? Давно они вместе?
– Уже года два или три. Ссорятся, мирятся… Непонятно, насколько там все серьезно.
– Рави не очень похож на серьезного человека.
– Он всегда так себя ведет.
– Всегда?
– Вроде того, – отвечает Айви. – Но я не думаю, что он способен на обман. Рави – довольно приятный человек.
– Разве он не слишком молод для Люси?
– Да, – соглашается Айви, – ему двадцать два, а иногда кажется, что все еще двенадцать. А ей уже тридцать.
– Рави нравятся девушки постарше?
– Не только постарше. И не только девушки. Рави нравятся все. Паноптически.
Джейн не знает значения слова «паноптически».
– То есть «без исключения», – хихикает Айви.
Джейн привлекают разные люди. Не важно, мужчина это или женщина, какая фигура, внешность, характер, – для нее не существует никаких эталонов, но есть отдельные качества, кажущиеся ей притягательными. Например, когда кто-то знает неизвестные ей длинные умные слова.
– Что, прямо-таки все? Абсолютно?
– Ну, он не педофил. И не любитель инцеста, – задумывается Айви. – А еще он знает, что если посмеет хотя бы приблизиться ко мне, то я его кастрирую. Но у него какое-то свое понимание того, кто привлекателен, а кто нет.
– И ему нравится даже… миссис Вандерс, например?
– Надеюсь, они воспринимают друг друга скорее как мать и сын, – хихикает Айви. – Даже думать об этом не хочу.
– А твой брат?
Айви задумчиво поджимает губы:
– С Патриком главное – видеть разницу между желаниями и намерениями. Я имею в виду, что у Рави есть определенные принципы. Как бы там ни было, Рави не может рассматривать Патрика в этом ключе, потому что Патрик натурал. Но если бы даже это было не так, Рави не стал бы лезть к Патрику. Он уверен, что Киран и Патрик должны быть вместе.
Джейн нужно все это переварить. У нее есть множество вопросов, которые она не может задать, потому что они прозвучали бы неуместно. Например, натуралка ли сама Айви. Или вот еще: почему с Айви так легко общаться, даже когда она специально включает свое второе, неискреннее Я?
– Айви? – окликает ее Джейн.
– Ох, ни фига себе! – Айви наконец заметила татуировку. – Это медуза? У тебя под рукавом?
– Ага. – Джейн чувствует, как от смущения у нее начинают пылать щеки.
– Дай глянуть?
Джейн осторожно закатывает рукав по самое плечо. Появляется медуза – ее щупальца и золотое туловище.
– Вот это да! – Айви в восторге. – Она классная! Ты сама придумала?
Восхищение Айви заставляет Джейн еще сильнее грустить по поводу ее лжи. Интересно, почему так?
– Медуза сделана по одной из фотографий моей тети. Тетушка Магнолия вырастила меня, а потом умерла. Может быть, ты слышала об этом. Она была подводным фотографом. А еще учила меня дышать под водой, как медуза.
Это начинает выглядеть нелепо, но Айви все еще касается руки Джейн, а Джейн хочет, чтобы Айви изучила ее татуировку целиком, каждую ее линию.
Пальцы Айви соскальзывают. Она хмурится.
– Айви? – Джейн вопросительно смотрит на нее.
– Айви! – раздается одновременно строгий низкий голос. Миссис Вандерс. – Где Рави?
– Кажется, пошел завтракать. – Айви делает вид, что занята фотоаппаратом.
– Он мне нужен, – говорит миссис Вандерс. – Я должна поставить его перед Вермеером.
– Зачем? – спросила Айви. – Что-то не так с Вермеером?
– Я просто хочу, чтобы он стоял перед ним, – отчеканила миссис Вандерс. – И я не вижу здесь повода для досужего любопытства. Займись лучше подготовкой к Празднику, у нас еще куча дел. Отправь Рави ко мне, но ничего ему не говори!
– Ты… – говорит она Джейн, прищурив глаза. – Мне нужно тебе кое-что сказать.
– Я вся – внимание, – отвечает Джейн. – Мы можем поговорить прямо сейчас?
– Сейчас я занята. – Миссис Вандерс задумывается. – Найди меня позже и никому ничего не говори!
Миссис Вандерс удаляется. Джейн вновь оборачивается к подруге:
– Айви?
– Да?
– Я была на кухне, и мистер Вандерс сказал, что знал мою тетушку Магнолию.