Она не подходит к дверце. Вместе этого садится в шести дюймах от нее. Я прижимаю ладонь к клетке, и кошка, вытянув голову, нюхает меня. В следующее мгновение она трется щекой о мои пальцы, а потом садится с таким видом, словно собеседование окончено.
Она отметила меня, но я ей не нужна.
А я хочу ее всеми фибрами своей темной и изломанной души.
Дверь в конце коридора открывается, и молодая испанка с болтающимся черным «хвостом» вкатывает ведро со шваброй. На ее бирке написано «Волонтер».
— Здравствуйте! Хотите взглянуть на какую-нибудь кошечку?
— Я уже нашла свою. Вот эту, серую.
Девушка отставляет швабру и спешит ко мне.
— О, это Банни! Она великолепна.
Банни?[7] Господи, какое унижение для бедняжки-королевы…
— Вы уже заполнили заявление? — спрашивает испанка. Я качаю головой, и она всплескивает руками. — Тогда приступайте скорее!
Приступать? Сколько бумаг надо заполнить, чтобы забрать домой кошку, которая больше никому не нужна? Наверное, много… Что ж, без проблем. Чтобы получить работу, свою фальшивую личность я подкрепила полным пакетом документов. Все в них очень близко к моим настоящим сведениям, так что утруждаться и вспоминать что-то не понадобится. Проверка не выявит ничего подозрительного. Однако меня все равно раздражает то, что я не могу прямо сейчас забрать кошку домой. Она моя.
Как бы то ни было, я вынуждена ждать до завтра — видимо, они должны убедиться, что я не возглавляю международный картель по контрабанде бродячих кошек. Я изо всех сил стараюсь изобразить благодарность за уход за животными, хотя на самом деле мне хочется схватить свою кошку и уйти прочь.
Плачу тридцать пять долларов и говорю себе, что отсрочка позволит мне купить все необходимое. В приюте есть распечатанные памятки, где указано, что должен иметь «ответственный владелец кошки». Раздаточного материала для «безответственного владельца кошки» нет, поэтому я беру выданный листок и ухожу с надеждой, что моя кошка к завтрашнему дню не изменит свое мнение обо мне.
Как показывает навигатор в моем телефоне, на пути домой есть маленький зоомагазин. Вот туда я и направляюсь. Вынуждена свернуть до итальянского ресторанчика на небольшую улочку с высаженными по обеим сторонам деревьями. Сюда уже добралось благоустройство. В уличных кафе полно посетителей; люди обедают, уютно устроившись под газовыми обогревателями.
Я останавливаюсь у одного бутика и заглядываюсь на черные кожаные сапоги в витрине. С радостью купила бы их, но эта Джейн не носит высокие, до колена, сапоги на шпильке. Ну, она, возможно, станет такой в спальне, если Стивен скажет ей, чтобы она дала себе волю и перестала быть холодной рыбой. Но мы не будем вместе настолько долго, чтобы дойти до этого этапа.
Увлеченно представляю, к какому из моих старых нарядов подошли бы эти сапоги, когда слышу мужской голос, произносящий мое имя. Мое реальное имя, в том числе и мою настоящую фамилию — не ту фальшивую, что я ношу сейчас.
— Джейн! — повторяет он погромче. — Это ты?
Я так изумлена, что поворачиваюсь на голос, вместо того чтобы притвориться, будто его не слышу. Проклятье…
— Привет! — говорит он.
Ко мне приближается мужчина. Белый, примерно моего возраста, с каштановыми волосами, среднего роста. Поднимает руку, словно для того, чтобы привлечь мое внимание или помешать мне убежать. Я не узнаю его, пока он не улыбается.
Таких, как я, трудно подвигнуть на бурные эмоции, но сейчас я искренне удивлена.
— Люк?
— Это точно ты! — восклицает он. Наверное, никогда так не радовался встрече, как сейчас.
— Да, — говорю я. — Привет.
Его дружелюбие вызывает у меня неуверенность, к которой я не привыкла. Люк — давний друг. Или что-то вроде этого. Мы с ним пару месяцев встречались, когда я училась в колледже, до того, как уехала из Миннеаполиса на летнюю стажировку перед поступлением на юридический факультет. Тогда он мне очень нравился; правда, с тех пор я о нем и не вспоминала. И вот он передо мной.
Люк сгребает меня в объятия. Я тоже обнимаю его, растерянно хлопая глазами. Такое впечатление, будто я перенеслась в свое прошлое.
— Что ты здесь делаешь? — спрашивает он, ставя меня на землю.
— Здесь?.. Я только что взяла из приюта кошку.
Он смеется.
— Нет, я имею в виду в Миннеаполисе.
— А. Я… я тут временно работаю над одним проектом.