— Я, кто же еще. После того, как я тебе сказала, что не хочу замуж ни за тебя, ни вообще. Зачем я это сделала, интересно?
— Извини, я глупости говорю, — Томас потер лоб, встряхнул головой и улыбнулся. — Привык иметь дело с теми, кто запросто мог бы сделать что-то такое из любви к искусству. Но ты не такая, да. Так что, можно я все-таки зайду?
— Ладно. Но все-таки, что там у вас вышло с Руби? Неужели вы не помирились?
— Ты так много об этом знаешь. Так интересуешься. Она тебе показала, да? Всю сцену, где она со мной рассталась?
— Нет.
— Врешь.
— Я видела секунд десять, дальше смотреть не стала.
Томас подошел к ней и внимательно посмотрел ей в глаза.
— Да неужели? — выдохнул он, и Джейн подумала, что очень зря она разрешила ему зайти. Как-то он так выглядел… будто ему не хватало хорошего скандала, возможно, с рукоприкладством. И он искал повод. Хотя бы самый мелкий. — А что же не досмотрела? Разве не интересно было?
— А ты иди и запроси у Змеи запись беседы. Вот и узнаешь, — огрызнулась Джейн. Интересно, а где и когда она вчера бросила бластер? Дать бы им Императору по башке, чтобы мозги на место встали. Она его таким никогда не видела и хотела бы не увидеть и впредь. — Еще раз спрашиваю. Руби к тебе пришла. Вы поговорили. И что?
— И ничего, — вздохнул Император, как-то разом остыл, отошел от Джейн и опустился в кресло. — Ты бы на моем месте приняла ее обратно — вот так сразу, будто бы ничего не было?
— Не знаю. У меня, знаешь ли, никогда не было девушки-корабля.
— Не делай вид, что не понимаешь, — повысил голос он. — Ты бы простила? Если бы тебя бросили, несмотря на все твои доводы и уговоры, а потом вернулись, потому что «Джейн сказала, что ты ей не нужен и она это не потащит»?
— Она что, так сказала? — ужаснулась Джейн.
— Нет, конечно. Она сказала как-то более нормально. Но я так понял, дело в этом. Да? Она хотела спихнуть тебя мне, потому что чувствовала ответственность за меня. Ты меня на себя не взяла, и она вернулась, чтобы тянуть меня на себе дальше, раз спихнуть не вышло. Да?
Нет, ну вот как они так умудряются, а?
— Почему вы, два идиота, ведете эти переговоры через меня? Я устала, у меня стресс, пост-травматический синдром и вообще никакой личной жизни, а вы тут передо мной машете своей проблемой, которая вообще не проблема. Ты ее любишь, она тебя любит, может, хватит уже? Руби я сегодня уже сказала, что она дура, что решает за тебя, что для тебя лучше. Теперь я еще тебе должна сказать, что ты дурак, что решаешь за нее, что она думает и чего хочет? Не верю, что она тебе не объяснила, почему это сделала.
— Нет у тебя никакого пост-травматического синдрома, — только и сказал Томас, и судя по задумчивому виду, ушел в себя. Убедившись, что ничего нового он пока говорить не собирается, Джейн встала за коммуникатором, посмотреть письма, наконец, раз Император завис. И какую-нибудь фоточку повесить, а то уже вторые сутки идут, как она ничего нового не постит. Когда она проходила мимо Императора, тот неожиданно задержал ее, взяв за руку.
— А что, Джейн, не хочешь завести личную жизнь — со мной? По всем канонам, а не так, как я тебе предлагал, а? У тебя нет личной жизни, сама сказала, у меня теперь тоже никого нет. Я же тебе, вроде бы, нравлюсь?
Еще один прекрасный образчик незамутненного хамства. Прямо как она сама иногда. Макса на него нет!
— А я тебе нравлюсь? — с любопытством спросила Джейн, развернувшись к нему. Томас выдержал ее испытующий взгляд без особых проблем: он, наверное, и куда тяжелее взгляды выдерживал! Но все-таки вздохнул и сказал:
— Ну, женятся же как-то люди без особых чувств. Мы могли бы хотя бы попробовать.
— Для чего, интересно? Чтобы ты таким манером отомстил бывшей любовнице? Признав, что она права, и сделав все, как она хотела?
— Просто сделав хоть что-нибудь, — он потянул Джейн к себе, она присела на подлокотник его кресла. Томас понизил голос до шепота и проникновенно сказал: — Ты не представляешь, Джейн, как хочется иногда просто поддаться какому-нибудь порыву. Например, пойти за утешением к красивой девушке, которой я не совсем безразличен. Наплевав на последствия, на то, как это будет выглядеть, наплевав на Руби, в конце концов. Не я это начал, а она. Не мне и отвечать. Так что, Джейн? Не хочешь замуж — не надо, никто тебя не заставит. Но как насчет того, чтобы просто поддаться порыву? Со мной?
Он смотрел ей прямо в глаза, и хотя он делал так и раньше, этот раз оказался особенным. Он смотрел на нее не как на простого собеседника, политическое обстоятельство или инструмент своей интриги. Даже не как на друга. Он смотрел на нее как на девушку. На красивую девушку, в которой он заинтересован. И это ее просто загипнотизировало. Томас обнял ее за талию и снова потянул на себя. Джейн послушно склонилась к нему, так близко, что ее губы почти касались его, и выдохнула вместо поцелуя: