В записке мой напарничек говорил, что прекрасно понимает мое упрямство и дает мне возможность пообвыкнуть и спокойно обдумать все случившееся. Обещал исполнить любой мой каприз, любое требование, уверял, что пока докучать мне не будет своим присутствием, тем более что сегодня начнутся мои поиски и он, конечно же, примет в них самое активное участие. Вот же…рыжий подхалим! Первой мыслью было написать, что мое единственное желание – свалить отсюда куда подальше, и я буду рада его немедленному исполнению. Конечно, я понимала, что толку от этого взрыва эмоций ноль.
Поразмыслив, коварно улыбнулась и «заказала» такие вещи из моей квартирки, которые еще поискать надо – это во-первых, а во-вторых – квартиру же должны обыскать и опечатать. Фигушки ему удастся что-то вынести незаметно, а я уж не премину ткнуть неисполнением моих капризов и потребую свободы. Я ли не молодец после этого? Подумав, приписала еще пожелание кучи сладостей. Нет, ну а что? Я маленькая, и у меня стресс!
С чувством глубокого удовлетворения своей большой шалостью, я отправилась понежиться в ванной. Заодно на свежую голову еще раз осмотрела помещение. Увы, отверстие вентиляции меня ничем не порадовало, а через канализационные трубы я еще просачиваться не научилась.
Вдоволь наплескавшись и отдохнув в теплой воде, я смогла немного расслабиться, задвинуть комок злости на Патрика подальше и здраво порассуждать над сложившимся положением. Ясен пень, надо как-то до него донести, что я вообще-вообще не та, кто ему нужен. К слову, я и правда не понимала, что он во мне такого нашел. Из зеркала на меня смотрела худенькая девушка, сверкая серо-зелеными глазами в обрамлении длинных ресниц – вот и все, пожалуй, что во мне красивого. Русые волосы, фигурка маленькая, никаких выдающихся форм, каковые обычно могут привлечь мужской интерес. Странные они какие-то, эти мужчины.
А характер? Дерзкая, вздорная (как говорил Маллинг, «полная юношеского максимализма особа»), но при этом веселая и очень даже смышленая. Хотя да, умных вроде как мужчины не слишком жалуют.
К сожалению, мой опыт в общении с противоположным полом пока сводился к скорее нулевому – ну, пару поцелуев не в счет. Подруги у меня вот действительно были раскрасавицами – пышная грудь, аппетитная филейная часть, милые губки и все такое.
Рассмотрев саму себя и придя к неутешительному выводу, что Патрик явно сошел с ума и нужно ему срочно открыть глаза на мою неподходящую со всех сторон кандидатуру, я задумчиво вышла из ванной… и застыла в остолбенении.
Сколько я пробыла в ванной, минут сорок? За это время обстановка в комнате снова поменялась: на диван были уложены все те вещи из моей квартиры, что я описала, на столике стоял поднос с ароматным горячим чаем и вазочка со сладостями. Черт его раздери, этого настойчивого капитана! Как, ну как он это все провернул? На стопке книг лежала очередная записка: «Все, что пожелаешь, любимая…моя!». Очень трогательно. Я скривилась от досады за разрушенный план и плюхнулась в кресло.
-7-
Пошевелив извилинами и подкрепив работу мозга вкусным чаем с пирожными, я пришла к гениальному выводу: моя тюремная камера явно должна быть под видеонаблюдением. Иначе как можно объяснить такую оперативность и то, что все изменения происходят тогда, когда я гарантированно не могу увидеть этого? После упорных поисков я обнаружила под одной из циновок «жучка» и несколько тщательно укрытых под потолком видеокамер.
В порыве злости замазала их кремом от пирожного, но скоро поняла, что это был глупый поступок. Конечно, я не верила в то, что оказалась в безвыходном положении, но методы, избираемые мной, пока больше походили на детскую обиду и разборки на уровне песочницы.
Все-таки Патрик намного старше, опытнее, и – чего уж тут ломаться – находчивее меня. Впору поучиться! И в принципе, другая бы девушка сочла все это очень романтичным. Патрик, стыдно признаться, всегда меня несколько волновал: ладно скроенная фигура, подтянутость, завораживающие движения хищного зверя на охоте, перекатывающиеся мускулы, гордый профиль в обрамлении цвета темного янтаря волос, и эти будоражащие, пронзительные голубые глаза…
Да, спору нет, капитан Холли был очень притягателен в своем облике, который только подчеркивался его стальным характером. Он действительно всегда получал, что хотел, но при этом рядом с ним любой сотрудник на задании мог чувствовать себя как в лучшей крепости.