Выбрать главу

– Ну, как ты сегодня себя чувствуешь? – ласково спросил актер и чуть прикоснулся к руке незнакомца. Он хотел показать «Джасперу», что он такой же, как все, обычный земной мужчина и, кроме всего прочего, душевный человек. Он и в самом деле был таким. «USA Тудэй» не так давно опубликовала список самых «очаровательных» звезд Голливуда, и Робинсон вошел в эту плеяду, правда, исключительно благодаря все тому же бизнес-агенту, который отзывался о Майкле исключительно благожелательно.

Джек изобразил на лице самую располагающую улыбку, входя в роскошный номер для «богатых и знаменитых». Закрывая за собой дверь, он прикинул, что в его распоряжении имеется примерно полчаса до то-то момента, когда здесь появится настоящий «мальчик по вызову». Этого времени было предостаточно.

В любом случае внизу, в вестибюле «Уилларда», находилась Джилл. Если вдруг юноша явится раньше назначенного часа, она позаботится обо всем. Джилл была великолепна в таких делах, да и во всем, что касалось различных неувязок и непредвиденных случайностей. Джилл была великолепна во всем. Точка.

– Я ваш поклонник, – «признался» Джек голливудской звезде. – Я всегда очень внимательно следил за вашей карьерой.

Майкл Робинсон заговорил тем полушепотом, который сводил с ума всех сто почитателей, и женщин, и мужчин:

– О, неужели, Джаспер? Мне так приятно это слышать. Как мило с твоей стороны.

– Клянусь Богом, это сущая правда, – продолжал игру Сэм Харрисон. – Кстати, меня зовут Джек, а Джилл в данный момент находится внизу, в вестибюле. Может быть, вы уже слышали о нас?

Джек вынул свою «беретту» с глушителем, направил дуло прямо между удивленных голубых глаз актера и выстрелил. Все шло по плану и соответствовало стилю Джека и Джилл: известная личность, убийство, напоминающее казнь, намек на преступника-психопата и стихотворение.

Джек и Джилл на Холме опять,Снова придется им убивать.

Глава 29

Одна деталь, присущая этому убийству, занозой застряла у меня в мозгу и не давала покоя. Она преследовала меня, пока я ехал по забитой транспортом Пенсильвания-авеню, а потом втискивал свою машину в узкую щель между припаркованными у «Уилларда» автомобилями. Гостиница была местом последнего жуткого убийства.

Не оставила она меня и тогда, когда я вошел в вестибюль и поднялся наверх, в номер Майкла Робинсона.

Я размышлял об этом все время, пока бесшумный лифт скользил вверх, пока не остановился на нужном этаже. В коридоре уже толпилось с дюжину полицейских, разматывающих свои желтые обычные ограничительные ленты, напоминающие безвкусный серпантин для рождественского праздника.

«В предыдущих убийствах, – вспоминал я, – особенно в последнем, не было откровенного намека на страсть. В двух первых случаях преступления совершались хладнокровно, и расположение тел свидетельствовало о том, что все детали были продуманы с почти художественной тщательностью. Чего нельзя было сказать об убийствах детей возле школы Соджорнер Трут, которые носили взрывной истеричный характер».

Пока я не мог прийти ни к какому логическому выводу, как, впрочем, и те, с кем мне приходилось разговаривать на эту тему. Ни среди вашингтонских полицейских, ни среди федералов в Куантико. Как детективу, мне был прекрасно известен отличительный признак любого преднамеренного убийства: они почти всегда базировались на страсти. Присутствовали либо исключительная любовь, либо ненависть, а то и просто зависть. Но в этих убийствах подобный признак начисто отсутствовал. Вот эта мысль и не давала мне покоя.

«При чем здесь Майкл Робинсон? – рассуждал я, проходя в номер, где и было совершено преступление. – Что эти два психопата прицепились к Вашингтону? Что за ненормальную и жестокую игру они затеяли… и почему они жаждут, чтобы миллионы зрителей наблюдали за их сенсационным кровавым спектаклем?»

Первым на глаза мне попался Кайл Крейг, и я остановился у двери, чтобы побеседовать с ним. Обычно невозмутимые вашингтонские полицейские, суетящиеся вокруг, сейчас казались растерянными и пребывали в состоянии, близком к шоку. Очевидно, многие из них являлись почитателями таланта Майкла Робинсона.

– Медэксперт считает, что наша знаменитость пребывает в состоянии трупа вот уже около семи часов. Значит, все произошло около полуночи, – сообщил Кайл, вводя меня в курс дела. – Два выстрела в голову, Алекс. Причем с близкого расстояния, как и в тех случаях. Впрочем, ты сейчас сам все увидишь. Тот, кто это сделал, наверное, никогда не имел сердца. Ублюдок!

Я полностью разделял мнение Кайла.

Бессердечность.

Никакой страсти.

Никакого гнева.

– Как обнаружили тело Майкла Робинсона?

– О, об этом тоже интересно вспомнить. Тут что-то новенькое. Они позвонили в «Пост» и сами сообщили об убийстве, чтобы газета могла успеть получить свеженькую утреннюю гадость.

– Это цитата? – насторожился я.

– Я уж не вспомню точные слова, но «гадость» там присутствовала, – кивнул Кайл.

Меня интересовали любые детали, связанные с неуважительным отношением Джека и Джилл к их жертвам и свойственный преступникам полный цинизм. Они не стеснялись в выражениях и, видимо, действительно считали себя художниками и актерами. Теперь мне пришла в голову мысль, что они, возможно, сейчас находятся где-то поблизости, на Пенсильвания-авеню, и снова наблюдают за нами. А может быть, даже снимают на пленку, как мы суетимся и мечемся внутри гостиницы, не находя себе места. Интересно, готовят ли они новую серию своего фильма для показа широкой публике? На улице возле «Уилларда» повсюду были расставлены посты наблюдения, так что если убийцы были здесь, то уже находились в пределах нашей досягаемости.

Войдя в гостиную шикарного номера, я первым делом с удовольствием отметил про себя, что шеф детективов Питтман сегодня отсутствует. Однако актер Майкл Робинсон находился на том месте, где и предполагалось. Как говорили, он был рожден, чтобы играть самые различные роли, и эта, последняя, возможно, вышла у него лучше остальных.

Обнаженное тело Майкла находилось в сидячем положении, причем голову подпирала койка. Со стороны казалось, будто Робинсон напрягся для того, чтобы получше разглядеть входящего к нему в номер. Возможно, такова была задумка убийцы. Глаза актера уставились прямо на меня. Для чего: чтобы смотреть или быть увиденным ? Сейчас Майкл представлял собой довольно неприятное зрелище. Я сразу же отметил мертвенную бледность его лица. Кровь уже застыла в нижней части туловища, окрасив его в отвратительный сине-багровый цвет.

Итак, убийцы выставили нам на показ еще одну знаменитость. За что они так поступили с ним? Был ли он наказан за какую-то реальную или выдуманную ими провинность? Какая связь могла иметься с Фитцпатриком и Шихан? Почему такое сочетание: сенатор, телеведущая и киноактер?

Три убийства за столь короткий промежуток времени. Тем более, что известные люди, как правило, лучше защищены, чем большинство из нас. По крайней мере, они чувствуют себя в большей безопасности, чем все остальные. Мне стало больно и тошно смотреть на изувеченное мертвое тело Майкла Робинсона. В том, что совершали с жертвами преступники, было нечто отвратительное и противное самой человеческой природе.

Что же могло означать такое причудливое и уродливое послание от Джека и Джилл? То, что теперь никто не мог считать себя отгороженным от их нападения? Эту жестокую мысль я снова и снова проворачивал в голове. Она показалась мне интересной, и ее стоило принять во внимание.

Никто теперь не застрахован. Джек и Джилл явно давали понять, что они могли убить любого человека и в любое время. Они умели пробираться внутрь жилища.