— Следующая буква — "А", — спокойно сообщил я. — Это три разреза. Два длинных и один короткий. Угадай слово из пяти букв.
— Пожалуйста, не надо, — прошептал отчим. — Хватит!
— Ты угадал неправильно.
Я начертил на мокрой от пота спине кровоточащее "А". Теперь Себастиан рыдал. Тело от этого содрогалось, и линии вышли корявыми.
— Не надо, Джек, — выдавил он, давясь слезами. — Разве ты не понял? Я ведь такой же… Такой же, как ты!
— Да ну?! Следующая буква "N". Ты угадал слово?
— Мой отец… Он тоже заставлял меня… Он домогался… — Себастиан вывернул шею, пытаясь поймать мой взгляд.
— Этот пузатый на кассете? — я подвинулся чутка назад, кровища начинала реально затекать в трусы.
Сева неловко кивнул.
— А Лукас? — я подумал про все эти заходы с рыбкой Немо. — Кто он? Твой друг?
— Брат. Младший.
Милая семейка!
— И где они сейчас? — я поиграл немного с ножом, так чтобы Сева видел. — Твои родственнички. Ты никогда о них не рассказывал.
— Они умерли, — простонал отчим.
Вот это уже становится интересно!
— Это ты им помог? Только не вздумай врать! — я прицелился острием в располосованную спину.
— Не надо, Джек! Пожалуйста, — Сева заторопился, захлебываясь словами. — У отца случился инсульт десять лет назад. Он умер в доме престарелых. Меня… меня даже не было рядом!
— А Лукас?
— Он… — отчим всхлипнул, из носа у него текли сопли, оставляя разводы на грязном полу. — Он погиб. Давно. Какая теперь разница?
— Разница в том, — терпеливо пояснил я, — что я еще не решил, отрезать тебе яйца или нет. Хочешь их сохранить — рассказывай все честно и по порядку. Ты понял, Севочка? — я отвел руку с ножом назад и кольнул его в упругую булку.
— Да-а! — он дернулся и заторопился, захлебываясь в объяснениях. — Брат утонул. Он не умел плавать. Мы построили плот, вместе с отцом. Катались как-то на нем — я и Лукас. Он оступился и упал в воду. Это было на середине озера. Я пытался вытащить его, но… — он затрясся в рыданиях, а я сидел и думал вот о чем. Возможно, это была правда. Это объясняло заброшенный причал, развалившуюся лестницу, по которой, по ходу, кто-то в припадке ярости прошелся топором.
— Отец был вне себя от горя, — продолжал Себастиан, немного успокоившись. — Даже пить начал. Мне тогда сильно от него доставалось. Он ведь винил меня во всем. Хотя что я мог сделать? Вода была мутная. Я нырял за Лукасом, но не мог его найти…
И тут я отвлекся. Я снова увидел Якоба… То есть Джейкоба… Короче, вы поняли. Парень стоял прямо у окна, в той же рубашке и шортиках, в каких я запомнил его в первый раз. Странно: морда отчима была повернута прямо в его сторону, но, по ходу, для Себастиана пацан оставался прозрачным, как воздух. Отчим бухтел чего-то про то, как он любил своего брательника, а Джейкоб сказал что-то — одними губами, без звука. Но я видел эти слова раньше в зеркальном отражении. "Я не один". Потом он шагнул к телескопу и стер пальцем пыль в одном месте на корпусе. Отошел в сторонку и смотрит на меня, будто ждет чего-то.
Я слез с Севы — тот даже заткнулся от удивления. Потопал к трубе на штативе. Глянул туда, где Джей пальцем повозил. Точно, вроде из-под пыли надпись проступает. Гравировка. Я потер немного металл, и опа! Вот оно! Выходит, Себастиан мне снова врал.
Я молча попер обратно, присел у отчима между ног, ухватил за волосатую мошонку. Мой призрачный друг улыбнулся прозрачными губами и пропал.
— Так как, — говорю, — Лукас сам утонул?
— Нет! — бедняга даже изогнулся весь кренделем, пытаясь уползти от возмездия. — Не надо! Я все расскажу!
— Значит, у нас будет вечер откровений, — похвалил я. — Вот только сказок не надо, Шахерезада. Один раз еще соврешь — и чик-чик! — я приложил холодное лезвие к сморщенной потной коже.
— Лукас правда очень плохо плавал. Почти не мог держаться на воде, — заторопился Сева, глотая слоги. — В тот день мы поссорились. И я… я толкнул брата. Он упал с плота. Звал на помощь, кричал, но…
— Мне что, из тебя каждое слово вытягивать? — поторопил я отчима и потянул.
— Я прыгнул в воду слишком поздно, — прохрипел он. — Больше для виду. Понырял немного и повел плот к берегу. Все мне поверили. Только отец будто подозревал что-то. С самого начала.
— Почему ты не помог брату? — спокойно спросил я. Джейкоб показал мне ответ, но мне хотелось, чтобы отчим сказал это сам.
— А почему я должен был спасать этого маленького похотливого гавнюка?! — старая ненависть, по ходу, все еще кипела в Себастиане. Морда налилась кровью, он шипел и плевался слюной вперемежку с соплями. — Папа всегда больше любил его, всегда! Что бы я ни делал, как бы ни старался угодить, все было не так. У Лукаса все получалось лучше. Если я плакал, мне доставались только насмешки и затрещины. Если ревел Лукас, папа покупал ему подарки и сладости. Младший брат бегал быстрее, забивал больше голов, успевал в школе, с первой попытки разводил костер…