Я покосился на детей-головастиков, на которых теперь стал похож, но те не спешили убраться с солнцепека, радостно труся по кругу на лохматых шетлендцах. Ладно, делать нечего. Полезай, солдат, в дупло, там и сухо и тепло.
Я зашел в манеж.
— Запомнил, как садиться в седло? — Лэрке держала под уздцы Луну, косившую на меня лиловым глазом.
— Э-э, не покажешь еще раз? — включил я дурачка.
Девчонка с готовностью вставила ногу в стремя, и перед моим носом оказался туго обтянутый брюками круглый задок. Я судорожно сглотнул, а Лэрке уже объявляла с высоты конской спины:
— А теперь смотри, как спешиваться.
О, уж не сомневайтесь, я смотрел во все глаза. Блин, кто бы знал, что рай сменил адрес с Неба на Каштановую ферму? Валлах!
— Теперь попробуй сам.
Я осторожно приблизился к крутому боку Луны.
— Сначала проверь, достаточно ли длинно путлище. Помнишь, как я показывала, по руке?
Я послушно вытянул граблю. Оказалось, стремя нужно отпустить. Но вот наконец все было готово, и настал момент истины. Я очень боялся опозориться и то ли рухнуть назад, то ли нырнуть носом по другую сторону лошади, как это часто показывают в дурацких комедиях. Но вышло у меня все с первого раза.
— Сядь глубже в седло. Спину выпрями, — руководила мной Лэрке с земли, до которой оказалось внезапно очень далеко. — Стремя на широкую часть стопы. Пяткой в бок не упирайся, — она взяла меня за щиколотку и поправила ногу.
Внезапно я осознал, как много частей у моего тела, и как плохо они между собой сообщаются. Я чувствовал себя, как капитан команды неважно сыгранных игроков. Пока занимаешься одним, другие творят, кто во что горазд.
— Руки вниз, — неумолимо приказывала Лэрке. — Мизинец освободи, куда ты его засунул?
Она дотянулась до моей ладони и уложила повод, как надо.
— Помнишь, как лошадь посылать вперед? Вот этим местом работаешь, — она шлепнула меня по заду, — и шенкелями. Повод припусти.
Я смутился и попытался скрыть это шуткой:
— А я думал, тут конь должен работать.
— Это кобыла, — невозмутимо поправила Лэрке. — Ну, давай! Чего заснул?
Я кинул взгляд на детишек, под руководством инструктора бесстрашно перешедших на рысь, и осторожно подал корпус вперед. Ура, заработало! Мы с Луной описали первый круг. Потом еще один.
— Попробуй остановить ее, — велела Лэрке. — Так. Давай вперед. Поворот направо. Поводья не дергай! А ногами чего дрыгаешь? Налево!
Так мы развлекались полчаса, пока я не взмок и четко не ощутил, что в моих джинсах есть очень неудобно расположенные швы.
— Готов попробовать рысь? — осведомилась девчонка с хищной улыбкой.
Блин, вот садистка! Но русские не сдаются.
— Готов, — говорю.
— Тогда с шага ее поднимай. Опять корпус, шенкеля, поводья. Вот так, — Лэрке эротично подала попкой вперед, чуть сведя коленки. Нет, мама дорогая, я так не могу! Мне уже шов в паху давит, а тут еще такое шоу!
Короче, с третьего раза я как-то умудрился жопой правильно вильнуть и скоординировать это с руками-ногами. Мы потряслись, и я очень отчетливо понял, что не всегда здорово иметь яйца.
— На стременах привставай, — хихикала Лэрке. — Спина прямая! Почувствуй ритм.
— Как — по-чув… чув-ство-вать? — прокрякал я, как больная утка.
— Не как, а чем, — девчонка уже откровенно покатывалась со смеху, Луна фыркала, вторя хозяйке. — Кормой, Джек!
Вот так мы и развлекались. Туристы с детишками отчалили, соседний манеж опустел, зато из леса показалась цепочка всадников на красивых шоколадных лошадях. Оказывается, тут и конные прогулки устраивают!
— Хочешь, к озеру прокатимся? — предложила внезапно Лэрке. — Я у Элис попрошу Монтенегро. Это ее собственная горячая кровь. Я на ней и раньше ездила, так что, думаю, Элис мне не откажет.
Если бы не мои убитые жопа и яйца, я бы первый заорал: "Уря!" Еще бы, романтическая прогулка, сосны-ели, все дела. Только толку с этой романтики, если я потом неделю враскорячку ходить буду.
— Хочу, — говорю. Говорить уже могу, потому как ритм у меня теперь точно находился в районе очка, и рысили мы с Луной вполне в такт. — Только, если можно, на великах. А еще лучше пешком. А то, боюсь, тебе назад меня придется транспортировать кормой кверху.
Лэрке прыснула, прикрыв ладошкой рот.
— Ой, извини, Джек, я как-то не подумала про твои… особенности. У нас же тут девчонки одни. Из мужчин только туристы иностранные иногда бывают, но с ними Элис занимается.
— Почему? — не понял я, спешиваясь. Блин, по ходу, ногу на ногу закинуть я точно не смогу еще неделю.