Чистая последовательность одного донора, найденная на оборотной стороне марки письма Опеншоу, является наилучшей основой для сравнения. Эта последовательность состоит из трех маркеров: 16294 — 73 — 263. Такую же последовательность мы находим на передней поверхности марки с письма Опеншоу, на конверте Эллен Сикерт, на конверте письма Уолтера Сикерта, на марке с конверта Уолтера Сикерта и на конверте письма Потрошителя со следами крови, хотя из-за давности мы не можем определить, является ли эта кровь человеческой.
Результаты, полученные с письма Эллен Сикерт, легко объяснить тем, что они с мужем могли пользоваться одной и той же губкой. А может быть, Сикерт коснулся или лизнул клейкий слой конверта или марки, потому что отправлял письмо жены.
Другие образцы содержат один или два маркера, обнаруженных в последовательности ДНК на письме Опеншоу. Например, на белой накидке, которую Сикерт надевал во время рисования, мы находим маркеры 73 и 263. Это уже результат, хотя достоверность его незначительна. Накидке более восьмидесяти лет. Ее стирали, гладили и крахмалили, прежде чем пожертвовать архиву Тэйт. Я не видела особого смысла во взятии образцов с воротника, манжет и из подмышек, но мы все же их взяли.
Письмо к доктору Опеншоу, на котором мы нашли пригодную для идентификации последовательность митохондриальной ДНК, было написано на бумаге фирмы «Пири и сыновья». Письмо датируется 29 октября 1888 года, оно отправлено из Лондона. Мы читаем:
Конверт:
Доктору Опеншоу
Патологоанатому
Лондонской больницы
Уайтчепел
Письмо:
Старина, это был ритуал
я оставил левую почку и собираюсь
повторить все снова возле
твоей больницы и я собираюсь
вонзить мой нож в них
эти копы испортили мне всю игру
но я считаю что скоро смогу
продолжить свою работу и
тогда я пришлю тебе
новый образец внутренностей
Джека Потрошителя
Видишь ли ты дьявола
с его микроскопом и скальпелем
глядящего на срез почки
с задранным краем
Одна из причин, по которой это письмо кажется мне подлинным, заключается в том, что оно тщательно продумано. Плохой почерк явно подделан. Он совершенно не соответствует почерку человека, имеющего доступ к ручке и чернилам, а также к дорогой бумаге с водяными знаками. Адрес на конверте написан грамотно, грамматически верно. Он резко отличается от перенасыщенного грамматическими ошибками текста самого письма. Стюарт П.Эванс и Кейт Скиннер в своей книге «Джек Потрошитель: Письма из ада» указывали на то, что постскриптум в письме к доктору Опеншоу отсылает нас к корнуоллской присказке 1871 года:
Это дьявол,
С деревянной палкой и лопатой,
Добывающий души,
С задранным хвостом!
Аллюзия с корнуоллской присказкой не имеет никакого смысла, если предположить, что письмо к доктору Опеншоу было написано необразованным маньяком, который вытаскивает почки из тела жертвы и отправляет их по почте. В детстве Уолтер Сикерт бывал в Корнуолле. Он рисовал корнуоллские пейзажи, обучаясь у Уистлера. Сикерт знал Корнуолл и местных жителей. Он много читал, был знаком с народными песнями и сказками. Вряд ли бедный, необразованный житель Лондона мог проводить время в Корнуолле и читать корнуоллские сказки.
Со мной можно (и нужно!) поспорить. Ведь отсутствие надежного образца ДНК Уолтера Сикерта не позволяет абсолютно уверенно утверждать, что ДНК, найденная на письме к доктору Опеншоу, принадлежит именно ему, а следовательно, именно он и является Джеком Потрошителем. Мы не можем утверждать этого с уверенностью.
Хотя статистика показывает, что последовательность ДНК, полученная от одного донора, исключает 99% населения, доктор Феррара заявляет: «Сходство последовательностей может быть простым совпадением. А может совпадением и не быть». В любом случае у нас появляется повод думать о том, что митохондриальная ДНК Уолтера Сикерта и Потрошителя принадлежит одному и тому же человеку.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
РАЗРИСОВАННОЕ ПИСЬМО
Уолтер Сикерт был злейшим врагом любого криминалиста. Он был настоящим обманщиком, способным провести самую лучшую лабораторию.
Меняя бумагу, ручки, краски, марки и подделывая почерки, он поверг в недоумение всю лондонскую полицию. Он постоянно переезжал с места на место, не ведя дневников, календарей и не датируя своих писем и картин. Его тело кремировали, не оставив никаких материалов для расследования. Когда оно сгорело, ДНК исчезла. Если Сикерт и оставил образцы крови и волос, которые с точностью можно считать его, нам еще предстоит их найти.