— Удовлетворите свое любопытство, прошу, — г-н Киевицкий сделал жест рукой, предлагая ей перевернуть фотографии.
Некоторое время Заира рассматривала изображения трех женщин.
— Интересно… Весьма интересно. Что ж, я охотно расскажу вам про Трех. И мне нет дела до того, что вас интересует только одна.
— Как и мне нет дела до того, что обладательница трех замков и сокровищ, достойных семи королей, делает в самом вонючем районе Лондона, продавая свои предсказанья за пенни, — ответил любезностью на любезность Демон. — В районе, из которого любая благоразумная дама сбежала бы без оглядки.
— Вы говорите о кровавом чудовище Уайтчепела? — насторожилась та. — Полагаете, мне тоже угрожает опасность?
— Вы тоже имеете привычку ходить по ночам… Но я полагаю, что моя оплата воспоследует за вашей услугой, — поторопил ее пророчество Демон.
— О, вы будете довольны мной!
Мадам Заира презрительно сбросила со стола засаленные карты и пододвинула к себе маленький круглый шар, но не хрустальный, а похожий на аквариум без рыбок.
— Вот эта, Катерина, — пророчица взяла в руки фото невероятно красивой брюнетки, — слишком уродлива. Из рода уродов. Она считает, что ее невозможно любить, как урода-горбуна из романа господина Гюго. Она погибнет, если ее никто не полюбит. И в гибели может сгубить многих…
Господин Киевицкий удовлетворенно кивнул.
— Вот эта, Дарья… чем она занимается?
— Она певичка.
— Глупости… она не пела ни разу в жизни. Она не сыщет себя, пока хоть раз не споет. Когда она запоет так, что купол рухнет… она споет впервые в жизни!
Мадам пододвинула к себе третье фото. И ее стеклянный шар-аквариум вдруг ожил, засветился изнутри белым сиянием.
— Киевица Мария…
— Мария Владимировна.
— Ваша правда, она может овладеть целым миром. Самая сильная… но и самая слабая… Ее беда пострашнее, чем у других. Я вижу рядом с ней мертвеца.
— Продолжайте, — сказал Киевский Демон.
— Даже двух мертвецов. Она родила сына от человека, которого давно нет на ее земле. Нынче же ваша Мария Владимировна живет с привидением… весьма любопытный выбор спутников жизни. Но выбор опасный!
— Продолжайте, — повторил гость, слегка постукивая утяжеленным перстнем пальцем по набалдашнику трости.
— И я вижу вовсе не любовь, а Присуху. Я вижу ее мужчину, который не любил никого, мужчину, который натворил много зла… но однажды он выпил приворотного зелья и влюбился в Киевицу, влюбился так сильно, что не смог даже умереть, — мадам Заира смотрела вовсе не на фото Марии Владимировны, а в свой сияющий шар, — он мертв, но будет жив, пока любит ее. Один лишь вопрос: разве это любовь? Да, это чувство посильнее любви! Но любовь ли это? И однажды некто задаст этот вопрос. И этот вопрос все изменит. И вы боитесь его…
— Вопроса? Или ответа?
— Мертвец, привидение, который сейчас рядом с ней, — единственное создание в мире, которого вы боитесь. Но вы уже знаете, как его победить, не так ли? Потому вы и здесь.
Демон кивнул.
— Однако я скажу вам то, что вам неизвестно. У вашей Марии Владимировны нет души.
— Нет души? — мадам Заире удалось удивить даже своего невозмутимого гостя.
— Игры с жизнью, смертью, Присухой не проходят зря.
— Где же душа?
— Разорвана. И хоть помочь вам непросто, вы пришли по адресу.
Мадам подняла черную скатерть с золотой бахромой, достала из тайного ящичка стола маленькое круглое зеркало, протерла его краем своей узорной шали и дунула на стекло…
Зеркальце раскололось на две половины.
Ангел бездны