На некоторых улицах побывали снегоуборочные машины, и по обочинам высились громадные сугробы; до других, видимо, добраться не успели, и на них лежало нетронутое белоснежное покрывало, впрочем, не такое толстое, как во дворах и на подъездных дорожках. Судя по всему, этот снегопад был вторым или третьим за прошедшую неделю. Дороги засыпало, их чистили, но снег падал снова, и так до бесконечности – обычный зимний ритм жизни.
– Сколько человек? – спросил Ричер.
– Нам сообщили о двоих.
– В машине?
– Пешком.
– И что они делают?
– Просто ходят по району.
– В таком случае держись расчищенных улиц. Никто не станет ради удовольствия разгуливать по снегу глубиной в шесть дюймов.
Петерсон на мгновение сбросил скорость, обдумал слова Ричера, молча развернулся и выбрал расчищенную улицу. Трактор ехал зигзагом по большим заносам, не пропуская боковые улицы, и на поверхности лежал лишь тонкий белый слой, а все лишнее было собрано в сугробы по обочинам, мягкие и еще чистые.
Они нашли нарушителей через четыре минуты.
Их оказалось двое, они стояли плечом к плечу напротив третьего мужчины, в котором Ричер узнал шефа Холланда. Свою машину, «Краун вик» без опознавательных знаков, темно-синюю или черную – в лунном свете определить было невозможно, – он оставил в двадцати ярдах. Но не вызывало сомнений, что это полицейская машина с антеннами на крышке багажника и спрятанными аварийными огнями, которые выглядывали из-под нижней полки. Водительская дверь осталась открытой, двигатель продолжал работать. Под выхлопными трубами образовались две черные лужи, растопившие снег. Ричер сразу догадался, что Холланд вышел из автомобиля и тут же встал перед двумя парнями.
Они были высокими, коренастыми и грязными, белые, в черных фирменных ботинках «Фрай», черных джинсах, черных хлопковых рубашках, черных кожаных жилетах, черных перчатках без пальцев и черных кожаных повязках на головах. И в расстегнутых черных куртках. Оба были как две капли воды похожи на мертвого парня с фотографий, которые принесли Холланду.
Петерсон нажал на тормоза, заглушил мотор, остановил машину в тридцати ярдах от всей компании, и их залил свет фар его автомобиля. Ситуация выглядела не слишком благоприятной для Холланда, и он явно нервничал. В отличие от двух типов в черном. Они наступали на Холланда, за спиной которого находился большой сугроб. Они его теснили, и вид у него был несчастный и беспомощный.
Ричер сразу понял почему.
Кобура у него на боку была открыта, но он не держал в руке оружия. Холланд смотрел вниз и налево.
Он уронил свой пистолет в снег.
Или его выбили у него из руки.
В любом случае ничего хорошего.
– Кто они такие? – спросил Ричер.
– Нежелательные элементы, – ответил Петерсон.
– Настолько нежелательные, что в охоте на них принимает участие сам шеф полиции?
– Ты видишь ровно то, что вижу я.
– И что ты намерен делать?
– Трудный вопрос. Они, возможно, вооружены.
– Ты тоже.
– Может так получиться, что я поставлю Холланда в идиотское положение.
– Не его вина, он безоружен, – сказал Ричер.
– Он только что вылез из своей машины.
– Ничего подобного. Его машина стоит на месте с включенным двигателем уже десять минут. Посмотри на лужи под выхлопными трубами.
Петерсон промолчал и не сдвинулся с места.
– Кто они такие? – снова спросил Ричер.
– Тебе какое дело?
– Интересно. Ты их боишься.
– Ты так думаешь?
– В противном случае они бы уже сидели в наручниках в твоей машине.
– Это байкеры.
– Что-то я не вижу мотоциклов.
– Сейчас зима, – напомнил ему Петерсон. – Зимой они гоняют на пикапах.
– Это теперь является нарушением закона?
– Они наркоманы.
– И что?
– Парни принимают метамфетамины.
– Амфетамины?
– Метилированные амфетамины. Курят их. Точнее, выпаривают и вдыхают. Из стеклянных трубок, разбитых лампочек или алюминиевых ложек. Нагревают, а потом дышат этой дрянью, которая делает их неуправляемыми и непредсказуемыми.
– Люди, как правило, все неуправляемые и непредсказуемые.
– Но не так, как эти парни.
– Ты их знаешь?
– Не слишком хорошо.