Адвокат выбрал второй вариант; впрочем, он знал, что именно так и поступит. Первый ничего ему не дал бы, если не считать того, что чуть позже они бы его нашли. Третий вариант означал смерть, медленную и неминуемую, вне всякого сомнения, после многих часов или даже дней страшных мучений. Он был маленьким, нервным человеком. И никаким не героем.
Поэтому адвокат набрал номер, по которому ему велели позвонить.
Он проверил его дважды, потом нажал на зеленую кнопку и поднес телефон к уху – что во многих штатах рассматривалось как двадцать девятое преступление.
Но не в Южной Дакоте.
Пока еще нет.
Слабое утешение.
Голос, который ему ответил, он слышал четыре раза в жизни – грубый и хриплый, приправленный не вызывавшей сомнений животной угрозой. По представлениям адвоката, это был голос из другого мира.
– Выкладывай, приятель. – Он услышал в голосе улыбку и намек на злобную радость, как будто его хозяин наслаждался своей абсолютной властью, а еще смущением, страхом и отвращением звонившего.
Адвокат сглотнул и заговорил, перечисляя инструкции, повторяя предложения и целые абзацы в точности так, как они были переданы ему самому. Он начал в семи милях и семи минутах от моста через автостраду, который, впрочем, не особенно походил на мост. Шоссе было совершенно ровным и прямым, но по обеим его сторонам появился небольшой овраг – сухой большую часть года, однако через пять месяцев по нему потекут потоки растаявшего снега. Дорожные инженеры разровняли овраг, превратив его в аккуратный кульверт, и установили под дорожным покрытием сорок гигантских бетонных труб, чтобы фундамент не размывало раз в год. Весной система прекрасно работала, но имела один недостаток, который появлялся зимой, и поэтому инженеры поставили с двух сторон моста щиты с объявлением следующего содержания: МОСТ ЗАМЕРЗАЕТ РАНЬШЕ, ЧЕМ ДОРОГА.
Адвокат продолжал ехать дальше и говорить. Через семь минут монолога он добрался до самого очевидного, грубого и вопиющего из четырнадцати предложений. Он сообщил его в телефон точно в том виде, в каком услышал в тюрьме, иными словами, совершенно спокойно и без эмоций. Грубый голос на другом конце рассмеялся, и адвоката передернуло. Из самых глубин его существа буквально поднялся на поверхность моральный спазм, который заставил напрячься плечи и вдавил телефон в самое ухо.
Рука на руле дернулась.
Передние шины заскользили на покрытом льдом мосту, адвокат не слишком ловко выправил машину, но задние колеса повело в противоположную сторону, его закружило на месте, и он остановился поперек дороги. В следующее мгновение он увидел сквозь падающий снег приближающийся автобус, совершенно белый, который ехал очень быстро и прямо на него. Часть сознания адвоката твердила, что столкновение неизбежно, но другая вопила: «Нет!» Ему хватит места и времени, чтобы уйти в сторону, посередине есть трава и два надежных металлических барьера между ним и встречным транспортом. Он прикусил губу, расслабил руки на руле и выпрямился; автобус промчался мимо, параллельно и ровно в двадцати футах от него.
Адвокат с облегчением выдохнул.
– Что? – спросил голос в телефоне.
– Меня занесло, – ответил адвокат.
– Заканчивай доклад, задница, – велел голос.
Адвокат снова сглотнул и заговорил с того места, где остановился.
Водитель, сидевший за рулем встречного автобуса, являлся ветераном с двадцатилетним стажем, и в своем мире добился почти максимума. Скорее всего, у него имелась лицензия, он прошел отличную подготовку и обладал достаточным опытом. Он был уже не молодым, но еще не старым. С точки зрения умственного и физического состояния он находился на широком плато здравого смысла и зрелости и на пике своих способностей. Он ехал по расписанию и не опаздывал, не превышал скорость, не был пьян или под воздействием наркотиков.