– Плохо? – спросила женщина.
– Все хорошо, – попытался успокоить ее Ричер. – Ключица сделала свою работу. Она похожа на прерыватель тока. Ломается, чтобы защитить ваше плечо и шею. А заживает быстро и без проблем.
– Мне нужно в больницу.
– Мы вас туда доставим, – кивнув, сказал Ричер.
И пошел дальше. В четвертом ряду он обнаружил растянутое запястье и сломанное в пятом. Плюс в общей сложности тринадцать порезов, много несерьезных ушибов и огромное количество шоковых реакций.
Температура в автобусе быстро падала.
В заднее боковое окно Ричер видел аварийные огни, которые продолжали гореть, – три ярких малиновых шара, окутанных падающим снегом. Ни фар приближающихся машин, ни вообще движения на дороге. Опустив голову, он прошел по проходу и нашел водителя, который сидел на своем месте, держал в руке открытый мобильный телефон, смотрел перед собой в ветровое стекло и барабанил кончиками пальцев левой руки по рулю.
– У нас проблема, – сказал он.
– Какая?
– Я позвонил в 911. Дорожный патруль находится в шестидесяти милях к северу от нас, а другой – на таком же расстоянии к востоку. Приближаются две серьезные бури: одна – из Канады, другая – со стороны Озер. У них там полный хаос. Все ремонтные машины с ними. А еще пробка машин на сто. Шоссе за нами и перед нами закрыто.
Вот почему нет никакого движения.
– Где мы находимся?
– В Южной Дакоте.
– Это я знаю.
– Тогда ты знаешь, что я имею в виду. Если мы не в Сиу-Фоллз или Рэпид-сити, значит, мы посреди пустоты. А мы не в Сиу-Фоллз и не в Рэпид-сити.
– Ну, мы же должны находиться где-то.
– Навигатор показывает, что неподалеку есть городок. Называется Болтон. До него, наверное, миль двадцать. Но он маленький, крошечная точка на карте.
– Ты можешь вызвать другой автобус вместо этого?
– Я не в Сиэтле. Дня через четыре после того, как прекратится снегопад, наверное, мог бы.
– А в Болтоне есть полицейский участок?
– Я позвонил; вот жду, что ответят.
– Наверняка у них есть ремонтные машины.
– Точно есть. По крайней мере, одна. Стоит возле заправки на углу и может оттащить сломавшийся пикап весом в полтонны. С автобусом такого размера, как у нас, ей не справиться.
– А как насчет фермерских тракторов?
– Потребуется штук восемь и очень толстые цепи.
– Школьный автобус? Мы пересадили бы в него пассажиров.
– Дорожный патруль нас не бросит. Они приедут за нами.
– Тебя как зовут? – спросил Ричер.
– Джей Нокс.
– Думай вперед, мистер Нокс. В лучшем случае дорожный патруль находится от нас в часе езды. В такую погоду – скорее всего, в двух. И трех, учитывая, с чем им приходится иметь дело. Так что нам нужно шевелиться. Через час автобус превратится в морозилку, а через два старики начнут умирать как мухи. Может, даже раньше.
– И что ты предлагаешь?
Ричер собрался ему ответить, когда зазвонил мобильный телефон. Нокс нажал на кнопку, и его лицо немного посветлело, однако уже в следующее мгновение он снова помрачнел.
– Спасибо, – сказал он и закрыл телефон. Потом посмотрел на Ричера и объяснил: – В Болтоне есть полицейский участок, и они пришлют к нам человека. Но у них свои проблемы, так что это займет некоторое время.
– Сколько?
– По меньшей мере час.
– Какие у них проблемы?
– Они не сказали.
– Тебе придется завести двигатель.
– У стариков есть пальто.
– Не слишком теплые.
– Я боюсь пожара.
– Дизельное топливо гораздо менее пожароопасное, чем бензин.
– А ты что, специалист?
– Я служил в армии. Грузовики и «хамви» ездили на дизеле. И не просто так. – Ричер посмотрел на проход. – У тебя есть фонарик? И огнетушитель?
– Зачем?
– Проверю, что там у нас внизу. Если все в порядке, я два раза постучу в пол. Ты заведешь мотор. Если что-то загорится, я потушу и снова постучу, тогда ты вырубишь двигатель.
– Ну, не знаю.
– Это единственное, что мы можем сделать. Нельзя сидеть и просто ждать помощи.
Нокс некоторое время молчал, потом пожал плечами, открыл еще пару отделений и достал серебристый «Мэглайт» и огнетушитель. Ричер взял их, дождался, когда откроется дверь, и выбрался в призрачный мир мигающих малиновых огней. Он снова оказался в канаве, но на сей раз пошел против часовой стрелки вокруг носа автобуса, потому что левая часть, в отличие от правой, находилась под острым углом над асфальтом. Перспектива ползти по засыпанной снегом канаве его не особенно привлекала, а вот подобраться к брюху автобуса по обочине показалось несколько приятнее.