— Видели? — Он потряс кочергой перед глазами оторопевших стражников. Если кто-нибудь пальцем дотронется до моего дома, он больше не будет ходить по земле!
— Уйди с дороги, кузнец!.. — сказал бейлиф, которому надоели препирательства с упрямым мужиком. — За работу, ребята!
Кузнец размахнулся, и первый из стражников упал с проломленной головой.
— Хватайте его! Держите его! — крикнул бейлиф, прячась в толпе.
Несколько человек бросились к кузнецу.
— Беги, Строу! — шепнул один из них ему на ухо. — Смажь меня для виду по шее и беги поскорее к дороге.
Но Джим Строу и не думал бежать. Подойдя к плачущей жене, он молча поцеловал ее в голову. За матерью жались испуганные Том и Филь. Подняв каждого, он крепко расцеловал ребят.
— А где же старшой? — вдруг вспомнил он.
И Джек выступил вперед, еле унимая дрожь в ногах.
— Крепись, крепись, не поддавайся, старшой! — прошептал кузнец, наклонясь к нему.
И мальчик, задыхаясь от слез, вдохнул знакомый и милый запах пота, кожи и железа.
— Хватайте же его! — кричал бейлиф.
А его помощник уже шел на кузнеца с четырьмя вооруженными стражниками.
Потом подъехала телега. Двое быков в упряжке, нагнув головы, ждали, пока связанного кузнеца бросили в телегу. С кузнецом сели еще два стражника и возница. Скрипя колесами, телега двинулась по дороге. За ней, плача, бросилась Джейн Строу. Джек вскарабкался снова на ослика.
Подле него женщины причитали, кричали и плакали; мужчины угрюмо толковали о случившемся.
— Сегодня — Строу, завтра — Фоккинг, а в субботу — Торнтон, — сказал кто-то рядом.
— А ты куда собрался, парнишка? — спросил другой.
Над толпой стоял такой шум, что трудно было расслышать свою собственную речь.
И вдруг, как по мановению волшебного жезла, все смолкло. Народ в первых рядах расступился, а задние напирали друг на друга, чтобы разглядеть, что произошло впереди. Никто ничего не мог понять, каждый шепотом расспрашивал соседа, но Джеку о его ослика ясно была видна вся дорога.
Он видел, как перед телегой со связанным кузнецом остановилось крошечное существо. Издали можно было подумать, что, расставив руки и преграждая путь быкам, на дороге стоит собравшийся пошалить мальчик.
Но Джек узнал его. Это был Снэйп-Малютка — костоправ.
— Что вы делаете, люди Дизби? — спросил он. И было странно, что, вылетая из такого крошечного горла, голос его гудел над толпой, как орган. — Господин бейлиф и господа стражники, повремените, вы всегда еще успеете доставить кузнеца в город!
Так как снова поднялся шум, Снэйп-Малютка поднял руку.
— Люди Дизби, — сказал он, — разве вас мало донимают королевскими налогами, что вы хотите взвалить себе на шею новое ярмо? Что здесь случилось?
В толпе закричали, и костоправ снова поднял руку:
— Кузнец проломил голову Гелу Уэлнэйпу? А кто такой Уэлнэйп, я вас спрашиваю? Стражник на службе Уингетской сотни? А разве, кроме этого, он не сосед наш и не приятель? И разве не случалось уже в Дизби, что в праздник сосед, подвыпивши, проломит голову соседу?
В толпе опять закричали, и Снэйп-Малютка слушал, приложив ладонь к уху.
— Да-да, бейлиф, конечно, прав, но дело нужно покончить здесь же, на месте. Попробуйте-ка, свезите кузнеца в тюрьму. Сейчас же из города наедут королевские пристава творить суд и расправу, кузнеца сгноят в тюрьме, а как же нам обходиться без такого мастера? Неужели придется ездить за подковами в Кентербери? Чиновникам короля нужны деньги, и они немедленно наложат на весь Дизби такой штраф, что мы не соберем денег до весны. А пока они со своими писцами и стряпчими наедут к нам, будут шататься по селу, хватать наших поросят, гусей и кур и объедят весь Дизби, как жучок объедает хлебное поле. Правильно ли я говорю? И разве кузнец наш — королевский преступник, грабитель и убийца?
— Правильно, правильно! — закричали одни.
— А если стражник умрет? — спрашивали другие.
— Стражник будет жив-здоровехонек, — ответил костоправ.
И тут только все увидели, что женщины ведут Гела Уэлнэйпа к дому, а голова его аккуратно перевязана чистой холстиной.
— Не такие уж слабые кости у кентцев, чтобы ломались от одного удара, — добавил Снэйп-Малютка.
И тут же, как будто бы для того, чтобы опровергнуть его слова, случилось новое несчастье. Недаром говорится: «Пришла беда — отворяй ворота».
Возница по распоряжению бейлифа повернул быков к Дизби. Телега подъехала к самой кузнице, и Джим Строу, не дожидаясь, пока ему развяжут руки, выпрыгнул на землю.