Бек на мгновение задумался.
— Когда вы приравниваете нопала к мысли — вы имеете в виду мысль землянина или мысль ксексианина?
Птиду Эпиптикс ответил не сразу.
— Это слишком общее сравнение. Я применил его в довольно широком смысле. Что такое мысль? Этого мы не знаем. Нопалы невидимы и неосязаемыми когда лишены свободы передвижения, могут без особого труда подвергаться телекинетическим манипуляциям. Они питаются умственной энергией. Являются ли они неким материальным воплощением мысли? Этого мы не знаем.
— Почему вы не можете просто снимать нопала с мозга? Неужели для этого так уж необходимы мучения его жертвы?
— Мы пытались именно так и поступить, — сказал Эпиптикс. — Мы страшимся физической боли ничуть не меньше, чем вы. Но это оказалось невозможным. Нопал, в последнем отчаянном приступе злобы, убивает «читуми». На денопализационной решетке мы подвергаем его таким мучениям, что он сам извлекает из разума жертвы корешки, с помощью которых он к нему присосался, и только после этого его можно отодрать от жертвы. Понятно? О чем еще вам хотелось бы узнать?
— Хотелось бы мне узнать, каким образом осуществить денопализацию Земли, не нажив при этом множества противников?
— Процесс денопализации никак не может быть легким. Я передам вам чертежи и схемы денопализатора. Вы должны будете построить одну или несколько таких установок и начать очищение своих соплеменников. Почему это вы так качаете головой?
— Слишком уж громоздкое такое начинание. Мне никак не удается избавиться от чувства, что существует какой-то более простой способ. — Бек задумался на какое-то время, затем произнес. — Нопал — безусловно мерзкий, совершенно отвратительный паразит, это бесспорно. Но если абстрагироваться от этого, какой еще от него вред?
Птиду Эпиптикс застыл, как бронзовая статуя, устремив на Бека незрячие глаза-самоцветы — формируя, как догадался теперь об этом Бек, у себя в черепе модель его лица и головы.
— Не исключено, что они препятствуют свободному развитию у нас парапсихических или, как их называете вы, псионических способностей, — продолжал как бы рассуждать вслух Бек. — Об этом, разумеется, мне ничего неизвестно, однако впечатление такое...
— Выбросьте из головы все подобные опасения, — теперь уже нарочито угрожающим тоном произнес переводчик из пультика на груди ксексианина. — Существует один непреложный и важнейший факт: мы сейчас «таупту», мы ни за что не станем снова «читуми». У нас нет ни малейшего желания ежемесячно подвергать себя мучительнейшим пыткам. Мы хотим, чтобы вы сотрудничали с нами в нашей войне против нопалов, но мы можем обойтись и без этого. Мы можем уничтожить нопалов на Нопалгарте и непременно это сделаем, если вы не уничтожите их сами.
Бек снова отметил про себя, насколько трудно будет питать дружественные чувства по отношению к ксексианинам.
— У вас еще есть вопросы?
Бек задумался.
— Может так случиться, что мне не удастся разобраться в чертежах денопализатора.
— Они будут адаптированы к вашей системе единиц и к возможности применения стандартных комплектующих компонентов. Вы не столкнетесь с какими-либо трудностями.
— Мне понадобятся деньги.
— В них у вас недостатка не будет. Мы снабдим вас золотом в таком количестве, в каком сами пожелаете. Вам только придется позаботиться о том, чтобы сбыть его. Что еще вы хотели бы знать?
— Меня все еще смущает один вопрос, хотя он и может показаться весьма тривиальным...
— Что же именно вас так смущает?
— А вот что. Для отсоединения нопала вы пользуетесь материалом, полученным из мертвого нопала. А откуда к вам попал самый первый кусок нопалона?
Слепые, грязно-коричневые глазные яблоки Эпиптикса застыли на одном месте. Из пультика на груди пророкотало что-то совершенно неразборчивое, после чего Эпиптикс поднялся во весь рост.
— Идемте, сейчас вы отправитесь на Нопалгарт.
— Но вы так и не ответили на мой вопрос.
— Я не знаю на него ответа.
Беку почудилось, что в голосе, звучавшем из пультика, обычно таком бесстрастном, промелькнули обертоны холодной отчужденности.
Глава 7
На Землю они возвратились в лишенном каких бы то ни было удобств черном цилиндре, изрядно потрепанном за сто пятьдесят лет эксплуатации. Птиду Эпиптикс наотрез отказался рассказать о том, что является источником его движущей силы, упомянув только вскользь вроде бы об антигравитации. Беку вспомнился диск из антигравитационного металла, который — как давно это было! — соблазнил его отправиться к Сэму Гиббонсу, в городишко Бьюэллтон в штате Виргиния. Он пытался затеять разговор с Птиду Эпиптиксом об антигравитации, но безуспешно. По сути, ксексианин был настолько немногословен на эту тему, что у Бека сложилось впечатление, что это явление составляет загадку для каждого из них. Пробовал он говорить и на другие темы, надеясь выяснить, насколько далеко продвинулась ксексианская наука, однако Птиду Эпиптикс в большинстве случаев отказывался удовлетворять его любопытство. Скрытая, малоразговорчивая, лишенная чувства юмора раса, подумалось Беку — однако он тут же напомнил себе, что, после длившейся целое столетие ожесточенной войны, вся планета лежит в сплошных руинах — такое положение дел никак не могло способствовать развитию открытости и добродушия у ее обитателей. И столь же печальная участь, подумалось Беку, могла еще постигнуть и Землю.