Рыжебородый снял алую мантию, обнажившись до пояса, и передал ее капитану. У Блэйда учащенно забилось сердце. Он сам был крупным и сильным человеком, но никогда не видел такого силача, как этот. Геторикс, покрытый темным морским загаром, был похож на бронзовую статую — каждый мускул словно вышел из-под резца мастера.
Рыжебородый был раза в полтора шире Блэйда в плечах, бицепсы — почти вдвое толще, а жилистые ноги напоминали стволы дубов.
Блэйд мучительно пытался вспомнить: отвел руку в сторону, оттопырил большой палец и напряг мышцы — вот оно! Проводя ребром ладони по голой ноге, он ощутил мозоль. Рука его представляла собой живой топор.
Нужно было восстановить в памяти еще очень многое: захваты и броски, болевые точки, нервные узлы, все грязные приемчики уличной драки, изученные им некогда в совершенстве.
Блэйд бросил одному из пиратов свою тунику и колет. Ярл, сидя за столом и потягивая вино из кубка, не спускал с него глаз. Англичанин перевел взгляд на Талин — та замерла в кресле, скрестив на груди руки. Лицо ее было белым как снег, губа закушена до крови.
Рыжебородый вышел на открытую площадку среди столов. По форме она напоминала боксерский ринг. «Боксерский ринг? — подумал Блэйд. Может быть, удастся вспомнить что-нибудь из бокса?
Рыжебородый поднял руку, требуя тишины. Он не глядел на Блэйда. Его голос, как ни странно, звучал довольно дружелюбно.
— Боги творят с нами, что им вздумается.
Я, Геторикс по прозвищу Рыжебородый, богов особливо не чту и отнимаю их у побежденных, но все же признаю их силу. Если я потеряю жизнь и королевство, а этот наглый чужак, — он с презрением указал на Блэйда, — станет моим наследником, то выходит, так мне на роду написано. Если я погибну, вы все должны повиноваться принцу Лондонскому, вашему новому правителю. Я завещаю также Ярлу быть его первым советником.
Блэйд отошел на несколько шагов и принял защитную стойку. Рыжебородому нельзя было отказать в хитрости. Геторикс заглядывал в будущее, давая пищу для легенд скальдов, и, что самое важное, эти слова сослужат ему добрую службу, когда дело дойдет до разговора с Васом. Он абсолютно уверен в своих силах — для него Блэйд уже мертвец.
Рыжебородый повернулся к Блэйду. Тот с трудом взял себя в руки, обдумывая тактику поединка. Саватэ? Слово это будто упало с неба. Бокс ногами. Когда-то он неплохо владел приемами этой борьбы.
Геторикс не спешил вступать в бой. Он жестом подозвал виночерпия.
Виночерпий наполнил кубок и протянул Блэйду. Кубок был сделан из человеческого черепа и украшен искусной росписью. Огромные белоснежные зубы сохранились в целости, и череп ухмылялся Блэйду, когда тот пил из него.
Вновь наполнив чашу, виночерпий подал ее Рыжебородому. Великан поднял ее высоко над головой и захохотал, а огромный зал вторил ему.
— Когда-то это было головой Тота, — сказал предводитель пиратов, допив вино и бросив кубок слуге. — Он вызвал меня на поединок в прошлый раз.
Глава 15
Распростав ручищи, Рыжебородый двинулся на Блэйда. Англичанин пятился и уворачивался, понимая, что самое страшное для него — оказаться в объятиях великана.
Никогда еще Блэйд не бывал в роли Давида. В прежней жизни рост и сила всегда давали ему преимущество над противником, теперь же картина изменилась, и он стал Давидом пред этим рыжебородым Голиафом.
Геториксу надоела игра, и он ринулся на Блэйда, занеся кулак-кувалду. Блэйд пригнулся, и как только кулак просвистел мимо, ответил сильным ударом правой в живот. И чуть не взвыл от боли — как о железную стену!
Он проворно отскочил от столов, к которым его прижал Рыжебородый. Тот ухмыльнулся и медленно, невозмутимо двинулся следом.
— В чем дело, принц Лондонский? Не желаешь драться? Разве не ты затеял ссору?
Блэйд не ответил. Он лихорадочно пытался вспомнить хоть что-нибудь. Ясно было одно: либо он победит быстро, либо не победит вообще. Этот человек не выбьется из сил, как тогда Коняга. Он может драться без устали хоть до утра. Ловкость, хитрость, превосходная тактика будущего, да еще скорость — вот что должно стать залогом победы Блэйда.
Отбегая назад, он заметил череп на ближайшем столе. Не хотелось бы ему послужить материалом для такой утвари.
Рыжебородый вновь атаковал, выбросив вперед обе руки. Один кулак скользнул Блэйду по плечу и отшвырнул его на десяток футов. Зрители повскакивали со своих мест и завопили: «Убей его!» Их вожак бросился к англичанину, но тот вовремя обрел равновесие и метнул оба кулака в бородатую ухмыляющуюся рожу. Память и рефлексы сослужили ему добрую службу — этот прием всплыл из подсознания и удался на славу. Суставы пальцев припечатались к подбородку пирата.