- Вы божественно хороши! - пророкотал Джейк, охватывая ее медленным, изучающим взглядом, и темно-синие глаза его стали еще темнее от прилива чувств.
- Сп-пасибо... - пролепетала Сара: она едва могла говорить, не то что соображать, и язык выдал то, что она думала:
- Вы тоже.., очень хороши!
- Про мужчину так не говорят, - поддразнивая ее, возразил Джейк.
- Вы божественно хороши! - заупрямилась она, отвечая комплиментом на комплимент и подтверждая свои слова взглядом, с восхищением остановившимся на его высокой, плечистой, ладной фигуре. - И мужественны тоже.
Веселые искорки исчезли из его удивительных глаз, вспыхнувших жарким пламенем страсти, которое опалило Сару до самых глубин.
- Осторожно, - посоветовал он, переходя на шепот. - Ваши похвалы, знаете ли, чересчур возбуждают меня. Еще немного, и мы никуда не поедем - останемся здесь, чтобы насытиться друг другом и устроить собственный спектакль, которому не будет конца.
От его предостережения, которое - Сара это мгновенно поняла - было и сладостным призывом, она сразу пришла в себя. Хорошенькое дело! Ее гость все еще стоял на пороге, а она впилась в дверную ручку, словно в спасительный трос.
- А.., да.., в таком случае... - быстро заговорила она, сознавая, что лепечет невнятицу. - Нет-нет, мы, конечно, поедем.
- Трусишка, - улыбнулся Джейк, продолжая дразнить ее.
Отпустив наконец ручку двери, в которую вцепилась мертвой хваткой, Сара молча с ним согласилась и, поскорее отойдя, подхватила мягкий, из розового джерси плащ и вечернюю сумочку, заранее положенные на стоящий у двери стул.
- Я готова, - объявила она, торопясь набросить на плечи плащ, прежде чем Джейк успеет помочь ей, доведя, как вчера, - пусть даже легкими прикосновениями, - охватившее ее возбуждение до предела.
Джейк не проронил ни слова; ему и не нужны были слова: его смеющиеся глаза говорили все, что можно было сказать о том, какое удовольствие он получал, видя ее нервозность и смятение.
Атмосфера в машине была так напряжена, что Саре казалось, будто электрический ток бьет по ее оголенным нервам и трепещущей плоти.
Ее дрожащие пальцы никак не могли застегнуть пряжку ремня. Обозвав себя безрукой дурой, она сделала еще одну попытку, но снова дала маху. Она знала почему, и невольный трепет охватил ее, когда теплые пальцы Джейка, отстранив ее руку, застегнули ремень.
- Я знаю, что вы сейчас чувствуете, - пробормотал Джейк, глядя в упор в ее расширившиеся глаза; от мимолетного прикосновения его пальцев, только задевших низ ее живота, внутри что-то взорвалось. - Потому что и я.., я тоже готов сейчас.., взлететь на воздух.
- Вы.., вы готовы? - спросила Сара приглушенно, в изумлении уставившись на Джейка.
- Конечно. - Горькая улыбка тронула его губы. - Я сказал вчера: я хочу вас, и сегодня хочу еще сильнее, - улыбка обозначилась более решительно, куда сильнее, чем вчера.
Протест, возмущение, отказ уже готовы были сорваться у нее с языка. Ложь, сплошная ложь! Сара не произнесла этих слов, только одно словечко, которое она, как литанию, молча твердила весь день про себя, сорвалось с ее губ:
- Джейк.
У него загорелись глаза. Он задрожал, придвинулся ближе, но тут же отпрянул, качнув головой. В машине повисла напряженная тишина. Он сам прервал ее, издав странный звук - не то смешок, не то вздох.
- Что такое? Что с машиной? - словно рассуждая вслух, обронил он, скосив на Сару глаза. - По-моему, когда ее в последний раз мыли, мойщик сбрызнул ее дезодорантом, изготовляемым фирмой под названием "Любите сильнее".
Шутка достигла цели. Сара прыснула, и напряжение, возникшее между ними, прошло.
- Так мы поедем, наконец? - спросила Сара, едва справившись со смехом. - Я ничего не ела с утра - не было времени. Я есть хочу. - И, прищурившись, добавила:
- Только не вздумайте делать ударение на последнем слове. Я голодна буквально.
- А я и не делаю, - пробормотал Джейк, говоря это скорее себе, чем ей. Пожалуй. - У него дрогнули губы, он включил зажигание. - Вот и хорошо, что я получил предупреждение, - продолжал он, по-прежнему ведя разговор с самим собой, - теперь я буду паинькой, а как же. - И, отъехав от тротуара, они нырнули в густой, как всегда в субботний вечер, поток машин.
Пока ехали до Филадельфии, Джейк занимал Сару легким шутливым разговором, и когда они подкатили к платной стоянке, оба хохотали и дурачились, как двое расшалившихся подростков.
Ресторан, где Джейк заказал обед, скорее походил на старую ирландскую харчевню, в которой царили гостеприимство и радушие. Хозяйка заведения, миловидная и дружелюбная, проводя Джейка и Сару в угловую кабину, отделенную высокой перегородкой, создававшей полное уединение, болтала без умолку, словно встретила давних и дорогих друзей. Зала освещалась мягким рассеянным светом, падавшим из укрепленных под потолком небольших янтарных бра и из таких же шаровидных ламп, которые стояли на столиках.
Поданное хозяйкой меню послужило Джейку новым поводом для веселья, так как Саре, чтобы прочесть названия блюд, пришлось достать из сумочки очки.
- Что тут смешного? - обиделась она, пытаясь разобрать мелкий шрифт.
- Ничего, - отвечал Джейк, глядя на нее с ласковой усмешкой. - Просто мне вспомнилось, как я впервые увидел вас у Дейва и подумал: ну и сова в огромных, как колеса, очках. - И поднял руку, пресекая ее возмущенную реплику. - На редкость симпатичная и очень пикантная сова, - улыбнулся он, но тут же испортил впечатление, добавив:
- Но все равно сова.
Хотя Сара и бросила на него гневный взгляд, выдержать роль обиженной не смогла и затряслась от смеха.
Обед был прекрасным и прошел под непрерывные "подкусывания" и взрывы хохота. Только с вином вышла заминка. Джейк ограничился одной рюмкой.
- Я за рулем, - объяснил он. - А вы пейте - пейте всласть.
Вспомнив, как быстро прошлым вечером вино ударило ей в голову, Сара также воздержалась от второй рюмки.
Смакуя отменное белое, они совсем позабыли о времени и опоздали бы к началу спектакля, если бы хозяйка, напоминая, не постучала в перегородку.
Спектакль оправдал ожидания, оказался захватывающе интересным, и они покинули театр, напевая запомнившиеся мелодии.
Однако чрезмерное усердие, которое весь день проявляла Сара, убирая квартиру, теперь не замедлило сказаться. Сидя за ужином в той же милой харчевне, в которой они обедали, бедняжка клевала носом. Даже чашка кофе не разогнала сонливость, смежавшую ей веки.
- Устали? - посочувствовал Джейк, когда она в третий раз подавила зевок.
- Устала, - подтвердила Сара с грустной улыбкой: ей было жаль, что кончается такой чудесный вечер. - Простите, я очень рано встала и полдня убирала квартиру, вот у меня и слипаются глаза.
- Простить? Что же тут прощать! - сказал Джейк, подзывая официантку, чтобы расплатиться. - Но вы загадали мне загадку.
- Загадку? - насупилась Сара. - Какую загадку?
- Вы говорите, что встали рано?
- Да. - Саре так хотелось спать, что она плохо соображала, к чему он ведет. - А что?
- Я звонил вам утром. Никто не ответил. Я подумал, вы вышли за покупками или еще куда-нибудь.
- О... - Саре стало неловко: фу, какая дура. Дура и вруша. - Да, то есть нет. Я не выходила. Верно, я как раз мыла ванну, шумела вода, и я не слышала, как звонил телефон.
- Возможно, - принял ее объяснение Джейк, и она почувствовала себя бесстыдной лгуньей. - Бог с ним. Главное, мы вместе. - Улыбка Джейка избавила ее от чувства вины, но не от сонливости: она снова зевнула, широко открыв рот. - Поехали, соня-сонуля, - заторопился он, допивая залпом вторую чашку кофе, и поднялся. - Пора домой.
Они еще не выехали из города, а Сара, откинувшись на подголовник, уже погрузилась в сладкое забытье. Не то чтобы она спала, но и не бодрствовала. Ее просто качало на туманном облаке - волшебном, безопасном, потому что рядом за рулем сидел Джейк. И в этой волшебной дреме они танцевали под звучные аккорды любовной песенки из бродвейского мюзикла.