— Что ты забыла здесь, черт возьми! — рычит Джекс, словно не чувствует ударов.
— Я пришла, чтобы спасти тебя. — Мой голос дрожит так же сильно, как и тело.
Повстанцы смеются. Неужели я действительно выгляжу настолько не опасной?
— Ты должна была оставаться в своем укрытии, — бурчит он, а затем кричит: — Кто тронет ее, тот покойник!
Один белокурый парень бьет его по плечу:
— Заткнись, Воин.
Создается впечатление, что среди повстанцев есть самые разные возрастные группы: от молодежи до стариков. Гигант с каштановыми волосами, через щеку которого тянется шрам, — насколько я могу видеть при слабом освещении, — хватает меня за руку.
— У нас сегодня отличный день. Воин и врач. Два человека, преданных сенату. Кто их вас хочет умереть первым?
— Мы на вашей стороне. Я — рабыня! — Проклятье, они убьют нас. В отчаянии, я тяжело дышу. — Я могу помочь вам. Я хирург и у меня есть с собой медикаменты! — К счастью, я упаковала всё, что нашла в аптечке. Для жителей Аутленда медикаменты очень ценны, так же, как и для повстанцев.
Один из мужчин сдергивает рюкзак у меня со спины, пока я пытаюсь вырваться.
— Мне надо к нему, он ранен!
Другой повстанец стягивает горловину моей кофточки с плеча и смотрит на татуировку рабыни. Затем он плюет на нее — фу-у-у! — и трет ее большим пальцем.
— Тату настоящая!
Хватка на моем плече ослабевает, но повстанец не отпускает меня.
— Что понадобилось под землей рабыне и Воину?
— Ответы, — говорю я, и мое сердце быстро стучит, потому что я не знаю, как много могу открыть.
— Я пришел, чтобы разобраться в убийстве моего брата, Седрика Картера, — кричит Джекс. — Я дезертир, я отрекся от своих братьев по оружию.
Некоторые сразу начинают шептаться, а мое сердце сжимается. Я вижу, насколько тяжело для Джекса не принадлежать больше к Воинам. Это была его жизнь, а брат был его семьей.
От группы отделяется молодая женщина. Я не замечала ее прежде. Вероятно, потому, что она, как многие другие повстанцы, носит балаклаву, и ее темные волосы туго стянуты назад. Когда она направляет свет фонарика на Джекса, ее глаза увеличиваются.
— Ты действительно Джекс!
Он, не совершая резких движений, садится на корточки.
— Ты знала Седа?
— Да, он…
— Заткнись, Соня! — раздраженно говорит скрытый за маской повстанец и тянет ее за руку назад. — Мы допросим его, как только придет Джулиус. Пусть ответит на его вопросы.
Джекс наклоняет голову и прищуривается:
— Джулиус Петри? Он ваш предводитель?
Парень толкает его дулом автомата в плечо:
— Откуда тебе известно это имя?
— От Седрика. Перед смертью он сказал, что я должен найти его. Только поэтому я здесь.
— Это может быть ловушкой, — говорит повстанец, подзывая к себе двух крупных мужчин. — Завяжите обоим глаза, мы возьмем их с собой в штаб-квартиру!
Джекс пытается уклониться, но напрасно. Ему уже повязывают вокруг головы платок.
— Джулиус ваш лидер? Я хочу поговорить с ним!
— Он уже на пути в штаб, — отвечает повстанец угрожающе. — Там ты сможешь познакомиться и с ним, и с его особыми методами ведения допроса.
Я в панике задыхаюсь, когда мне завязывают глаза. Боже, неужели повстанцы будут нас пытать? Меня бросает то в жар, то в холод. Неужели этот чертов страх никогда не пройдет?
* * *
Идя с завязанными глазами и связанными за спиной руками, я постоянно спотыкаюсь, потому что меня всё время толкают в разных направлениях. Очевидно, мы идем зигзагом. Мое сердце бьется очень быстро, по спине струится пот. Что теперь будет с нами?
Наш путь кажется бесконечно долгим. Повстанцы в основном молчат, и нам с Джексом запретили говорить. Я даже не знаю, ведут ли его вместе со мной. Лишь спустя вечность они снимают с моих глаз повязку. Моргая, я оглядываюсь в поисках Джекса. Слава богу, он стоит рядом!
Они приказывают нам залезть в узкую трубу, которая с обеих сторон закрывается решеткой. Очевидно, ее используют как камеру. Нам приходится наклониться, чтобы войти в нее. Затем решетку позади нас запирают. Перед ней встают два охранника. В том числе молодая женщина, которая была знакома с Седриком.
Джекс садится на корточки и кажется расслабленным, в то время как во мне всё дрожит, даже связанные за спиной руки.
Я делаю глубокий вдох и спрашиваю у Сони:
— Можно мне, пожалуйста, лазер для ран, чтобы позаботиться о Джексе?
После того, как ее коллега в маске кивает, она достает лазер из рюкзака.