— Это не Уайт-Сити, но там для меня всегда было слишком стерильно, — произносит Джекс, не оборачиваясь.
Очевидно, он не знает, о чем со мной говорить. Неделя в тюрьме немного отдалила нас друг от друга. Или мне кажется?
Я так о многом хочу с ним поговорить, но не сейчас. Сейчас я хочу просто наслаждаться тем, что он рядом.
Я обнимаю его сзади и со вздохом прижимаюсь щекой к его широкой спине. Возможность снова чувствовать его — на данный момент самый лучший подарок.
Я скольжу руками под его футболку и ощупываю пресс. Он стал намного тверже, насколько это вообще возможно.
— Мне кажется или я теперь могу натирать об тебя сыр для лазаньи? — указательным пальцем я вожу по впадинам между мышц.
Усмехаясь, он оборачивается.
— В тюрьме нечего было делать, поэтому я по полдня занимался спортом.
— А остальное время?
— Сам проводил необходимую мне терапию.
Ему всегда удается вогнать меня в краску.
— Я так скучал по тебе, — шепчет он и стягивает с меня футболку
— По мне или по моим прелестям?
С улыбкой он хватает меня за бедра и бросает на кровать.
— Я люблю плохую Сэм, которая скрывается в этом соблазнительном теле.
А я люблю тебя.
Скажет ли он мне когда-нибудь эти три волшебных слова? Я произнесла их на заседании суда, перед всеми незнакомыми людьми. Ему явно было неудобно от этого. Джекса не учили показывать чувства и тем более говорить о них. Так что, больше того, что имею, я получить не могу. Но мне и не нужно слышать слова, пока я могу их чувствовать.
Он склоняется надо мной, его глаза темнеют от страсти.
— Мне нужно трахнуть тебя сейчас, Сэм. Я должен быть в тебе, чтобы забыть о том, что мне предстоит.
Хотела бы я, чтобы у меня тоже получилось забыть, но я постоянно думаю об этом. Это может стать нашим последним разом.
Джекс срывает с меня одежду, потом раздевается сам. Он стоит передо мной во всем великолепии — мой мужчина, мой Воин. Его покрытое шрамами тело показывает, как часто ему удавалось остаться в живых. Будет ли удача сопровождать его и в этот раз?
Его жесткий, готовый взять меня член дергается, но Джекс просто стоит и смотрит на меня.
— Я почти забыл, как ты красива.
От его комплимента на сердце становится тепло.
— Тогда тебе стоит освежить воспоминания. Может быть, ты также забыл и о том, что я могу сделать своим ртом?
Член снова дергается.
Я дерзко усмехаюсь:
— Он явно не забыл. — Я на четвереньках подползаю к краю кровати и едва заметно касаюсь губами головки.
Джекс вздрагивает и шумно вдыхает. Я получаю удовольствие от того, как тает мой Воин. Это единственное оружие, при помощи которого я могу его укрощать. Я обвожу языком пупок, целỳю узкую полоску черных волос под ним и дую на член.
В груди Джекса вибрирует рычание:
— Я не смогу долго сдерживаться, Сэм.
— Я тоже, — отвечаю я, обеими руками обхватываю пенис и двигаю вверх-вниз напряженную кожу. Джекс откидывает голову, он становится всё тверже в моих руках.
— Господи, как же я люблю, когда ты касаешься меня.
Я сдвигаю крайнюю плоть до предела и беру в ладонь тяжелые яички. Я вбираю член в рот так глубоко, как могу, а затем начинаю осторожно посасывать его, наслаждаясь мягкой пульсацией у себя между ног.
— Черт! — Джекс поспешно отступает.
В отверстии члена блестят признаки испытываемого Джексом удовольствия, но это не прозрачная жидкость, а уже эякулят. По головке сбегают капли молочного цвета.
— Я на грани, док. — Джекс тяжело дышит. — Я могу тут же кончить тебе на лицо, если ты еще раз коснешься меня.
Я смело тянусь к нему, но он толкает меня, и я падаю на спину.
— Достаточно, теперь моя очередь.
Мне в любом случае не терпится почувствовать его в себе.
Взгляд Джекса направлен мне между ног.
— Раздвинь ноги, сладкая. Подтяни колени и широко раскройся для меня.
Одних только его слов достаточно, чтобы мои внутренности свело от желания. Клитор покалывает, он жаждет его прикосновений. Я всё еще испытываю неловкость, когда Джекс видит меня всю, особенно в таком унизительном положении, но именно это мне нравится. Не нормально, верно?
— Ты уже мокрая для меня, — он касается языком клитора, и я вздрагиваю от возбуждения.
— Джекс, прошу тебя, мне нужно больше и побыстрее, сегодня это необходимо мне так же, как тебе. — Я действительно это сказала?
Застонав, он нависает надо мной, сжимает в руке член и жестко входит в меня. Сладкая боль усиливает мое желание. Член давит так, что наружу вытекает еще больше соков.
Джекс мнет мои груди, его язык врывается в мой рот так же жестко, как член во влагалище. Я открываюсь для него так широко, как только могу. Я вбираю его на всю глубину, пока он не заполняет меня полностью.
— Твоя маленькая, узкая щелка как раз то, что мне нужно, — хрипло говорит Джекс и еще немного толкает свои бедра. Он надавливает на такую точку, о существовании которой у себя я и не подозревала. Мое лоно горит от вожделения, я хочу большего.
Нет, Джекса не приручить, он навсегда останется диким зверем.
Тяжело дыша, мы приближаемся к нашей цели, связанные душевно, переплетенные телами. Я обнимаю его, глажу спину и крепкие ягодицы, когда через низ живота проходят сладкие судороги оргазма. Джекс не переставая целует меня, и тоже находит свое удовлетворение. Его движения становятся медленнее, пока он не толкается в меня глубоко в последний раз, содрогаясь всем телом.
Застонав, он с закрытыми глазами выскальзывает из меня и тянет меня за собой, укладывая рядом с собой на бок.
— Разбуди меня, пожалуйста, когда придет время, — бормочет Джекс, не выпуская меня из объятий.
Как он может сейчас спать? Я боюсь потерять даже секунду того времени, что он еще со мной.
Мое сердце болит.
— Разбужу, — говорю я тихо и провожу пальцами по его расслабленному лицу. — Разбужу…
Глава 11. Сюрпризы
Мне не приходится его будить, потому что двумя часами позднее раздается стук в дверь:
— Джекс, Сэм!
Мы оба тут же принимаем сидячее положение и смотрим друг на друга.
— Это ведь голос Джула? — спрашивает Джекс.
Я киваю.
— Одну минуту!
Мы поспешно одеваемся. Сможем ли мы когда-нибудь расслабленно просыпаться рядом друг с другом, чтобы никто нам не мешал?
— Ко мне вернулась память, полностью! — слышим мы из-за двери.
Мое сердце подпрыгивает от радости, и я улыбаюсь Джексу, который стоит передо мной с обнаженным торсом и спутанными волосами.
Дрожащими руками я открываю дверь, чтобы впустить Джула, и вижу как он объясняет охранникам, что им нет нужды идти вместе с ним.
— Джул! — обнимаю я его с облегчением. — Я так рада!
Джекс похлопывает его по спине, но Джулиус высвобождается из моих объятий и коротко обнимает и его.
— Мне так жаль, что я не смог присутствовать на судебном процессе, но, как я слышал, вы смогли убедить жителей Резура и без меня. — Джул слегка шатается, и я усаживаю его на кровать. После операции ему нужно беречь себя.
Однако же его глаза блестят, словно он заново родился.
— Спасибо тебе, Сэм, что спасла меня!
— Это не только моя заслуга, — бормочу я. Я всё еще чувствую за собой вину. — Кроме того, если бы не я…
— О, давай забудем об этом. — Джул барабанит ладонями по бедрам. — Когда выдвигаемся? Я по-любому тоже иду.
— Я пойду один, — решительно говорит Джекс.
— Кроме того, тебе ни в коем случае нельзя перенапрягаться! — добавляю я.
Джекс надевает рубашку и серьезно смотрит на Джула:
— Если они схватят тебя, твой отец лично сдерет с тебя шкуру.
Лицо Джулиуса становится мрачным.
— Он и без того уже давно начал что-то подозревать. Так что о двойной жизни можно забыть. Но я в любом случае никогда не хотел возвращаться к этому тирану. — Со вздохом он проводит рукой по волосам и смотрит на Джекса просящим взглядом: — Если я, всё же, могу тебе чем-то помочь, скажи.