И вдруг как раз в дни макахики - праздника в честь бога Лоно плавучие острова показались у берегов острова Мауи...
А затем бог Лоно, он же капитан Кук, явился на остров Гавайи...
Богокапитан Лоно обосновался в бухте Кеалакекуа. Он приказал оборудовать в южной части бухты обсерваторию. На северном берегу этой бухты в селении Кавалоа была резиденция верховного вождя Каланиопу.
26 января 1779 года Каланиопу с большой свитой и всевозможными дарами прибыл на "Резолюшн". В торжественной обстановке Кук и Каланиопу обменялись именами и тем самым навеки скрепили узы дружбы.
Но уже 2 февраля Каланиопу стал допытываться у моряков, когда, наконец, бог Лоно покинет остров Гавайи. Вечные узы оказались непрочными по вине гостей.
Матросы и офицеры творили всяческие бесчинства, а вожди и многие жрецы возмущались неистовым обжорством спутников бога Лоно. Возмущались потому, что все припасы Каланиопу велел им доставлять на борт бесплатно. И кроме того, гости отвратительно обращались с местными женщинами. На Гавайях не знали единобрачия, и нравы там были весьма свободными. Но моряки чинили прямые насилия, а матрос Уильям Наш сознательно заражал женщин венерической болезнью. Правда, он получил за это две дюжины плетей, однако на его друзей это наказание не повлияло.
Кук понял намеки Каланиопу, и 4 февраля корабли ушли из бухты Кеалакекуа.
Фок-мачта!!! Та самая, которую уже ремонтировали в бухте Нутка. 8 февраля Кук убедился, что она пришла в полную негодность. Надо было немедленно ввести корабли в удобную бухту и переправить на берег мачту.
Но кроме бухты Кеалакекуа, поблизости не было сколько-нибудь сносных гаваней. "В 10 часов, - писал лейтенант Кинг, - спустились фордевинд и пошли к бухте Каракакуа [Кеалакекуа], проклиная и оплакивая нашу фок-мачту". 11 февраля суда вошли в бухту Кеалакекуа, и два дня спустя моряки свезли фок-мачту на берег. Островитяне приняли гостей без энтузиазма. Они успели утратить веру в новоявленного бога Лоно и уже 13 числа дважды вступали в драку с пришельцами, причем гости оба раза применяли огнестрельное оружие.
В дальнейших печальных событиях во многом виновен был Кук. Три кругосветных плавания расшатали его нервную систему. В первом и втором плаваниях он сдерживал себя. В третьей экспедиции колоссальная перегрузка дала себя знать. Мидшипмен Дж. Тревенен писал, что Кук часто впадал в ярость, причем порой все его тело сводило судорогами. Тревенен называл такие припадки "хейва", поясняя, что "хейва - это такая пляска у островитян южных морей, которая очень напоминает конвульсии и прыжки".
В ночь на 14 февраля был украден большой ялик, который стоял на якоре близ корабля "Дискавери". Капитан Клерк доложил об этом Куку. Глава экспедиции невероятно разгневался и между семью и восемью часами утра высадился у селения Кавалоа. Кука сопровождали девять солдат морской пехоты и их командир лейтенант Филипс.
Кук, обуреваемый яростью, намерен был захватить Каланиопу, доставить его на "Резолюшн" и там держать до тех пор, пока не будет возвращен ялик.
Чтобы ни одно каноэ не смогло выйти из бухты, капитан Клерк послал две шлюпки - одну к селению Кавалоа и другую в южную часть гавани.
В описании дальнейших событий царит полный разнобой. В рапорте их единственного очевидца - англичанина лейтенанта Филипса нет ясности, а другие участники экспедиции изображали то, что произошло в Кавалоа, каждый на свой лад.
Но были очевидцы-гавайцы. В 1825 году русский мореплаватель О. Е. Коцебу внес в свой дневник любопытные показания старого островитянина Калемаку, который воочию видел, при каких обстоятельствах погиб Кук.
А дело происходило так. С отрядом морской пехоты Кук явился к Каланиопу и потребовал, чтобы этот вождь под конвоем отправился на корабль. Каланиопу безропотно подчинился Куку и пошел к шлюпке. По пути он встретил одну старуху и каких-то вождей, и все они стали уговаривать Каланиопу не подчиняться приказу Кука. "Капитан, - писал Кинг, - все еще нетерпеливо желающий осуществить свое намерение, предпринял все возможное, чтобы заставить этих людей уступить ему".
Кинг не говорит, что же предпринял в этом положений Кук. О. Е. Коцебу со слов Калемаку указывал, что Кук схватил Каланиопу за руку, желая увести его с собой, Памятуя о том, что в третьем плавании Кук быстро терял над собой власть, можно предположить, что Кук применил меры физического воздействия. Калемаку говорил, что незадолго до этой сцены из шлюпок, которые патрулировали бухту, была открыта стрельба по нескольким каноэ| Раненный выстрелом из мушкета островитянин прибежал к месту, где находился Каланиопу, и слезно стал умолять вождя не идти на корабль. При виде окровавленного соплеменника разгневанная толпа набросилась на Кука и его отряд.