Судя по свидетельствам Филипса и Кинга, столкновение началось с того момента, когда один из гавайцев кинулся на Кука. Кук выстрелил в него из двустволки, но либо заряд был холостым, либо выстрел дан был дробью, во всяком случае, нападающий не пострадал. Островитяне после этого осмелели в еще большей степени. Кук дал приказ "всем в шлюпки" и вторым выстрелом убил одного гавайца.
"Необходимо было применить силу, - писал Кинг, - и м-р Филипс приказал солдатам стрелять; часть солдат выполнила приказ, после чего индейцы набросились на них с великой яростью, опрокинули их и потащили к воде. Оружие теперь оказалось бесполезным. Те, кто умел плавать, добирались до шлюпок, другим здесь же разбивали головы.
Капитан Кук в это время был справа от м-ра Филипса и сержанта. М-р Филипс был сбит с ног и получил удар кинжалом в спину, затем нападающий отошел, чтобы нанести новый удар, но м-р Филипс оправился, встал на колени и выстрелом в упор поразил туземца насмерть.
Это счастливое обстоятельство вынудило туземцев отступить и дало м-ру Филипсу возможность прорваться к шлюпкам. Туда же поспешил капитан Кук, и он был уже у самой воды, когда один вождь ударил его в шею и плечо острой железной палкой; капитан упал лицом в воду. Индейцы кинулись к нему с громким криком, сотни их окружило тело, добивая упавшего кинжалами и дубинами... С нашей стороны кроме капитана Кука погибли капрал и три солдата морской пехоты" ("...Капитан упал в воду лицом вниз, и тут же его закидали железными и бамбуковыми копьями и начали наносить удары... до тех пор, пока не погубили наше зерцало, наш свет, нашу отраду и нашего истинного вождя. Он все время оборачивался, чтобы посмотреть, успели ли мы погрузиться в лодки..."
Это не о Куке. Это о Магеллане. О его последних минутах. Какое трагическое сходство в судьбах двух великих мореплавателей.
Да, сходство фатальное. А ведь Кук однажды сказал натуралисту А. Спаррману: "Не могу понять, зачем Магеллану понадобилось вступать в никому не нужную стычку с туземцами". В порыве ярости Кук повторил трагическую ошибку Магеллана и погиб в столь же неоправданной схватке с гавайцами.).
Произошла немыслимая утрата. Трудно было представить себе, что Командира нет на свете. Некоторые офицеры предлагали немедленно открыть огонь из пушек и уничтожить все живое в бухте Кеалакекуа. Смертельно больной капитан Клерк принял мудрое решение: отказаться от карательных мер и мирным путем добиться, чтобы островитяне выдали останки покойного Командира. На следующий день Кинг вступил в переговоры с гавайцами. Они обещали выдать тело Кука, хотя сделать это было трудно: труп руководителя экспедиции был растерзан на месте схватки.
Вечером 15 февраля двое островитян привезли на борт кусок бедра. Решено было добиваться выдачи остальных частей тела.
17 февраля завязалась стычка у места водозабора. Лейтенант Джон Рикман с группой матросов ворвался в близлежащее селение; каратели сожгли полтораста хижин и убили семерых островитян, причем Рикман вывесил для всеобщего обозрения две человеческие головы. Клерк велел сбросить эти "трофеи" в море.
20 февраля вожди и жрецы передали останки командира - скальп, голову без нижней челюсти, бедренную кость, кости предплечья и кисти рук. По рубцу между большим и указательным пальцами (на Ньюфаундленде у Кука в руках взорвался патрон) останки были опознаны.
22 февраля прах капитана Кука был предан морю, а на следующий день корабли покинули злосчастную бухту Кеалакекуа.
Выполняя предначертания Кука, Клерк повел суда на север для дальнейших поисков северо-западного прохода.
По пути к Берингову проливу корабли 29 апреля 1779 года вошли в Петропавловскую гавань. Там моряки были тепло приняты главным командиром Камчатки премьер-майором Магнусом Бемом. Бем безвозмездно снабдил экспедицию провиантом и корабельным припасом. Клерк передал правителю Камчатки сводную карту открытий экспедиции и ценнейшую коллекцию океанийских редкостей, которая ныне хранится в Музее этнографии Академии наук СССР в Ленинграде (В начале июня 1779 года Клерк направил в Адмиралтейство письмо с сообщением о гибели Кука. Оно прошло через всю Сибирь и из Петербурга было доставлено в Лондон 10 января 1780 года. В Англии горестная весть о смерти Командира была получена за десять месяцев до возвращения на родину кораблей третьей экспедиции.).