- Эй, помоги! Скорее! – позвал Сервейс.
Дженни поднялась с пола и шагнула к нему, под подошвой что-то хрустнуло и рассыпалось. Она подняла странную штуковину – кусок льда, в который вмерзла веревка с узлами. Что это? Откуда взялось? Как?..
Догадка оглушила, словно удар дубиной – это же веревка с ее запястий! Вон обрывок до сих пор болтается на крюке, и кусочки льда тают на нем! Кусочки льда! Лед плавал в луже, когда она очнулась после гибели семьи на площади Тысячи Столбов! Вот оно как… Лед и Дженни…
Она бросила быстрый взгляд на Ирви: догадался или нет? Сообразил ли, что произошло? Хорошо бы, он ничего не понял…
Дженни присела над солдатом и принялась распутывать многочисленные узлы, но они были слишком тугими и их было слишком много. А Дженни не чувствовала в себе силы, чтобы попытаться повторить фокус, при помощи которого освободилась сама. Знать бы, как ей удалось! Ведь и сама-то толком не понимала, что сделала. И почему вдруг это получилось?
Повелителей Огня инициируют, заставляя пережить сильное чувство, причиняют боль, иногда требуется выпустить несколько капель крови. Она пососала разбитую губу и снова занялась узлами. Догадка медленно складывалась в голове из разрозненных кусочком мозаики. Это не Эрик, это она была наследницей леди Аметильлы и ледяного принца.
Грегил Вестокен напрасно пытался пробудить талант, скрытый в Эрике, он не там искал! О, Трохомор, Хогорт, Тедзинг и все остальные боги! О, Веспер!.. Да, именно Веспер, рогатый проказник – не иначе, именно он все это подстроил! Я – чудовище, сказала себе Дженни.
Наконец ей удалось освободить руки Сервейса, и тот сел, внимательно разглядывая спасительницу.
- Ой! – Дженни вспомнила о пострадавшей блузке и торопливо запахнула полы.
- А у тебя грудь не больше, чем у меня, - заявил Ирви.
- У меня больше тактичности! – отрезала Дженни, связывая полы блузки узлом и подтягивая повыше. – Мог бы и не напоминать! И вообще, ноги развязывай сам! А я гляну, что там, снаружи? Странно, что Сакхлих не вернулся с подкреплением…. Э-э… Я хочу сказать, теперь пусть только сунется. Я ему еще не так всыплю!
За распахнутой дверью, в которой исчез принц Сакхлих, было темно. Где-то вдалеке Дженни разглядела свет, проникающий сверху, и ступени. Значит, они в самом деле находятся в подземелье. Это что же, у Говорящих Со Зверями тоже есть тюрьма? Странно, они такие благостные, добренькие…
С лестницы донеслись негромкие звуки – хриплое сопение, шорох, клацанье. Что-то приближалось – что-то небольшое, потому что свет, текущий сверху оно не заслоняло.
- Что там? – спросил Ирви.
Он вынес в коридор лампу, и Дженни больше не различала сумеречный свет на лестнице, теперь коридор казался погруженным с сплошной мрак.
- Тише! Ты слышишь? Кто-то идет.
- Похоже, зверь. Кажется, когти по ступенькам клацают… Может, фамильяр? Потерял хозяина и бродит по подвалам.
- Угу. У принцессы Лоянны, например, была пантера. Здоровенная, помнишь?
Ирви судорожно сглотнул и поднял лампу повыше. Зверь уже преодолел спуск и медленно крался по подземелью в темноте.
Ирви попятился, фонарь в его руке задрожал, и по стенам заплясали тени. Дженни тоже стала отступать, чтобы остаться в световом круге, а шаги приближались… И вот из тьмы проступила очерченная тусклым светом фонаря уродливая морда – сплошные морщины и складки. Голая, лишенная шерсти шкура собралась уродливыми валиками и мешала определить форму черепа странного существа, эти валики непрерывно шевелились, будто опутавшие зверя черви, живущие собственной жизнью. Одно хорошо – страшилище было небольшим, морда покачивалась на уровне коленей Дженни.
Зверь сделал еще шаг, тогда из мрака показалась шея, плечи и передние лапы, кривые, вывернутые, с острыми когтями.
- Что это? – дрожащим голосом прошептал Ирви.
Зверь замер, спустя несколько мгновений его ноздри расширились, верхняя губа приподнялась, обнажая здоровенные желтые клыки. Он глухо зарычал, тихо, едва слышно. И тут случилось странное – пыль, обильно покрывавшая пол и стены подземелья, пришла в движение. Потоки мелкого праха с шорохом устремились отовсюду к зверю, свертываясь в спирали, закручиваясь вокруг приземистой фигуры твари. Она стала расти, складки сглаживались, покрытые пылью, тощие бока раздались вширь, морда стала массивной, мощной…