— Вкусно пахнет, правда? — спросила Ники. — Как шоколад или свежий кофе. Это так возбуждает… Я завожусь каждый раз, когда попадаю в эту машину.
Дженнифер улыбнулась, стараясь глядеть в лицо Ники, но взгляд ее, не в силах бороться с нарастающим возбуждением, невольно скользнул вниз, где разошедшиеся полы шубы открывали взгляду стройные бедра и маленькую плоть между ними. Чтоб отвлечься, она принялась гладить шубку Ники, увы, слишком поздно осознав, что выдает себя.
Руки сами тянутся к ней, в голосе Дженнифер послышалась дрожь:
— Я давно мечтала о такой. Мне нравится смотреть, как мех оживает на свету, как он мягко струится.
— Мягко струится… да. Это нужно ощутить обнаженным телом. Чертовски заводит. Сейчас я чувствую, как электричество перетекает в мои соски. Знаешь, у меня очень чувствительные соски. Хочешь взглянуть?
Ники распахнула шубку, и взгляд Дженнифер упал на ее грудь — смуглые округлости с темнокрасными горошинами сосков. Пальцы Дженнифер, соскользнув с шубки, ощутили шелковую гладкость кожи.
— Ты носишь ее на голое тело? — Кровь застучала у Дженнифер в висках.
— Конечно. Шубки вполне достаточно. Машина всегда поблизости.
Ладонь Дженнифер легла на плоский живот Ники. Глядя в темно-синие глаза этой женщины, она тонула в их чернильной глубине и не находила дна.
— Давай, Дженнифер, давай, — шептал грубый, прокуренный голос Ники, — мои соски ждут твоего прикосновения. Поиграй с ними.
Дженнифер не заставила себя упрашивать.
— Они восхитительны, — простонала она, когда ее пальцы, скользнув на грудь Ники, нащупали набухшие, чуть сморщенные ягодки и, сдавив, слегка потянули их на себя.
Дженнифер ласкала изящное, смуглое тело в распахнутой шубке, ее руки ощутили мягкость шелковистых волос под мышками, взобрались по крутому изгибу маленькой упругой попки, нырнули в уютную ложбинку между двумя загорелыми стройными ножками.
Здесь Дженнифер ждало разочарование. Промежность Ники была гладкой, как яйцо, и абсолютно голой. Там, где она ожидала найти гнездышко курчавых волос, зияла жаркая влажная плоть в глубине спело раскрывшихся створок.
Ники закрыла глаза и запрокинула голову, кусая губы, как от боли. Она задохнулась от наслаждения, когда указательный палец Дженнифер скользнул внутрь ее тела. Ее бедра ритмично двигались, скользя по гладкой коже сидений, ноги дрожали. Она обхватила Дженнифер и прижала к себе, стараясь под жакетом и свитером ощутить прикосновение тела.
Дрожь волной прокатилась по телу Дженнифер. Ее набухшие груди жаждали ласки. Она вся подалась в ответ на легкое прикосновение подруги. И два женских тела забились в объятиях в плюшевой тишине салона.
Она была точно наэлектризована, может быть оттого, что еще сегодня утром, едва проснувшись, она захотела секса, но все же решила на сей раз не искать выхода в мастурбации.
Она измучилась. Она просто умирала от желания. Ах, если бы у этого хрупкого создания был твердый член, такой же гладкий, как рваный шелк ее промежности, и яички, которые она могла бы катать в ладони.
Когда, наконец, наступила разрядка, обе девушки тяжело дышали. Свирепый вид Ники говорил о том, что она готова кончить во второй раз. Это был тот самый образ, который Дженнифер хотела запечатлеть.
— Сыграй со мной, Дженнифер, — страстно попросила Ники. Просто пойдем и сыграем в одну игру. Ладно?
Потом Дженнифер всегда удивлялась тому, как легко она приняла решение. Ей была нужна Ники.
— Хорошо, я верю тебе. Я пойду.
— Отлично. Вера — самое главное. А теперь я отведу тебя к себе и познакомлю с братом. Но я хочу, чтобы твои глаза были завязаны.
— Но зачем?..
— Пожалуйста, не спрашивай. Просто доверься мне.
3
Ники достала из кармана своей шубки длинный белый шелковый шарф и, ловко свернув его, накинула на глаза Дженнифер. Внезапность, с которой она начала свою игру, ошеломила Дженнифер. Она была застигнута врасплох, не успев хорошенько обдумать свое решение. Впервые с того момента, как она стала взрослой, она ощущала себя беспомощной и полностью зависящей от другого человека.
— Только одно условие, Ники…