— Пора. Жди меня и не волнуйся. У меня все получится, скоро наша семья воссоединится. И никакие секреты больше не будут нас разделять. Поддерживай Никозию — это ему необходимо, — поручил дяде юный Астор Венти. Из-за предстоящего возвращения в черную печать и третьего путешествия он так разволновался, что с трудом держался на ногах.
— Ты заберешь с собой обломки бочки в рюкзаке? — поинтересовался Флебо.
— Да, конечно. Мадам Крикен, Рене и другие сапиенсы помогут мне восстановить ее, — последовал сухой ответ.
— Ты боишься? — спросил дядя.
— Боюсь, что у меня не хватит сил. В голове так много мыслей, а я чувствую себя одиноким… Должно быть, с дедушкой Флеммо было то же самое. — Джено подошел к двери и застыл там на мгновение.
— Посмотри на меня. — Флебо дрожал и потел.
Мальчик обернулся, поглядел на дядю и испытал к нему необыкновенную нежность. Он показал ему белую руну, засиявшую как звезда. Дядя заломил руки, словно умоляя его быть осторожным и не подвергаться чрезмерной опасности.
— Я тебя очень люблю. И буду любить всегда, что бы ни случилось, — сказал Джено и ушел, не оборачиваясь.
Сев на велосипед и быстро крутя педали, он пронесся по улице Душистого Розмарина, а очутившись перед виллой под номером шестьдесят семь, глубоко вздохнул и вошел в дом, который все в Нижнем Колоколе считали жилищем привидений. Запах чая из Строгой Розы и печенья с Никакими Фисташками вновь заставил его вспомнить о мадам Крикен и ее метафизической кухне.
Джено открыл дверь справа от себя и в полумраке увидел громадную волшебную черную печать. Светильники на земле неярко освещали комнату, а на полу валялась форма второго уровня: тонка, сапоги и белые перчатки. Юный антей прекрасно знал, что больше никогда не наденет их.
Теперь в комнате номер пять Аркса, его собственной комнате, он найдет красную форму третьего уровня. Джено взял в руки белую тонку, и к нему моментально пришли воспоминания. Потом он поглядел на столик: там лежал изогнутый ключ, ждущий своего часа, вместе с головокружителем, который он немедленно надел. Мальчик снял ботинки с носками и приблизился к печати.
Из-под печати пошли струи пара, и запах Горгианской Лаванды наводнил комнату. Джено вставил ключ в скважину. Механизм работал превосходно: повороты направо и налево совершались автоматически.
Первое ощущение, которое Джено испытал, войдя в черную печать, была запредельная легкость. Ему казалось, что тело ничего не весило, а вокруг он видел лишь серое сияние. Ветра не было, ни единого дуновения. Юный Астор Венти проверил в кармане белую руну, поправил лямки рюкзака, где были обломки бочки, и бесстрашно двинулся вперед. Он прекрасно знал, что это путешествие в Аркс Ментис станет настоящим испытанием: вступительные экзамены на третьем уровне не могли быть легче предыдущих.
С высоко поднятой головой и вытянутыми по бокам, но готовыми в любую минуту подняться руками Джено зашагал в неизвестность.
Никаких стен, никакого потолка. Лишь скудно освещенный темно-красный пол. Неожиданно его ослепила вспышка, похожая на серебряную запятую. Он закрыл на несколько секунд глаза.
Вскоре перед ним открылась панорама: от такой необычной красоты захватывало дух. Километры за километрами синих песчаных барханов сияли под небом с гигантскими звездами.
— Сногсшибательно! — воскликнул Джено.
Единственным обычным предметом перед ним была черная деревянная табличка овальной формы с надписью:
Босые ноги утопали в бесконечном синеватом песке, оставлявшем на ступнях маленькие блестящие кристаллики.
Джено встал на колени, зачерпнул пригоршню песка и огляделся: беспредельность пустыни внушала тревогу. Тишина, царившая в этом месте внутри печати, была невероятной: ни малейшего шороха не нарушало этого зачарованного пейзажа.
«Наверное, я найду что-нибудь там, за первыми холмами», — подумал мальчик, лениво продвигаясь вперед.
Но чем дальше он шел, тем больше казалось расстояние до двух первых высот. Этот путь стал нескончаемым: земля, синяя, как ночь, спустившаяся на пустыню, растягивалась, но так, что ни одна песчинка не сдвигалась с места. Другим удивительным явлением было то, что от его ног не оставалось никаких следов.
«Шутки сознания. Да, конечно же это ловушка печати, — в страхе подумал Джено. — Я должен следовать указаниям на табличке, должен слушать говорящую тишину… Но я ничего не слышу. Я один среди синевы».
Сердце у юного антея забилось сильнее, а дыхание участилось, словно он долго бежал. Внезапно все вокруг снова осветила вспышка, и очертания барханов стали ярко-голубыми.