Я застыла в ошеломленном молчании.
Автоответчик пикнул. “Конец сообщения”, — предупредил механический голос. — “Чтобы удалить это сообщение…”
Я нажала на кнопку “Сохранить”, шмыгая носом. Я не буду плакать. Я не буду плакать.
Будь проклят Ноа за то, что он такой милый и в то же время такой высокомерный осел. Я проверила оставшиеся сообщения, надеясь услышать еще что-нибудь от Ноа, но остальные сообщения были все теми же слащавыми заверениями в любви от Бобби.
И что теперь? Внезапно моя экскурсия в свою прошлую нормальную жизнь уже не казалось настолько важной. Я окинула взглядом убогую обстановку, розы от маниакального поклонника, висящие в рамках на стене диплом о присуждении ученой степени, фотографии однокашников и всех остальных. Это все казалось совершенно обыденным, и я почувствовала себя потерянной и одинокой. Жизнь, которой я жила прежде, была бессмысленна, а жизнь, которой я живу теперь, была крайне пугающей.
В полуживом состоянии я зашла в спальню. Стоптанные тапочки под кроватью, невзрачная рабочая одежда в шкафу; у меня была даже аккуратно застеленная постель.
Кто я? Я больше не знала, кем я была.
Сидя на кровати, я обдумывала перспективы своей “новой” жизни. Мне не так-то просто было вернуться к прежнему жизненному образу, когда босс считала меня сумасшедшей фанаткой пластических операций. Я не могла оставаться с Реми; ее образ жизни никогда не станет моим. Ноа ушел, возможно навсегда, а я застряла с привлекательным вампиром-курякой, уснувшим на заднем сиденье автомобиля, который даже не был моим.
Я уткнулась лицом в ладони. Когда же моя жизнь превратилась в такое дерьмо?
Больше всего на свете мне хотелось с криком сбежать от всего, но я не могла. Не могла спрятать голову в песок и продолжать жить как ни в чем не бывало. Я нужна Ноа. Мне нужно хотя бы попытаться спасти его.
Я собрала несколько вещей: удобные старые футболки, портфель с документами из музея, несколько книг с научными исследованиями и кое-какие безделушки, которые мне не хотелось бросать.
У меня было смутное предчувствие, что я вряд ли когда-нибудь еще увижу свою квартиру или что-нибудь, что напомнит мне о моей прежней жизни.
Покинув здание, я села в “Эксплорер” Ноа. Провожаемая влюбленным взглядом Бобби, я выехала из гаража и направилась на шоссе. В голове царил полный хаос. Беглый взгляд через плечо подтвердил, что Зэйн все еще спит, — не то чтобы я ожидала чего-то иного.
Оставалось еще добрых полчаса до встречи с Реми, но я не могла сделать ничего полезного за этот короткий промежуток времени. Поэтому я подъехала обратно к ломбарду и, оставив двигатель работать вхолостую, стала переключать радиостанции.
Реми не заставила себя долго ждать, появившись с парой сумок на буксире. Она скользнула на пассажирское сидение и, свалив сумки на пол, усмехнулась, выглядя слегка взволнованной.
— Не скучала тут без меня? Выглядишь так, будто кто-то умер. Все в порядке?
— Да вроде, принимая во внимание все то дерьмо, что свалилось на нас. Что ты притащила?
— Я покажу тебе, когда мы вернемся домой и выгрузим наше “пятое колесо”. — Она указала на Зэйна. — Идет?
— Как хочешь. Прикупим по дороге что-нибудь поесть? Я умираю с голоду.
Реми засмеялась.
— Я думала, ты никогда об этом не спросишь.
Несколько часов спустя отсветы заката стали пробиваться сквозь прикрытые жалюзи. Зэйн спал на старом диване в подвале Реми, мы же, объевшись молочными коктейлями, пиццей, и гамбургерами, лазили в интернете с ноутбука Реми. Остатки пиццы лежали в коробке у наших ног, и время от времени я брала из нее еще кусочек.
— Чушь какая-то, — пожаловалась я, тыкая в экран своей коктельной соломкой. — Сперва, мы ничего не нашли в библиотеке за пять часов поиска, а теперь это. Я даже представить не могла, что набирая в строке поиска “нимб”, Гугл выдаст девять миллионов веб-сайтов о глупой видеоигре.
Реми нахмурилась и попыталась набрать еще несколько комбинаций с “Иоаким” и “нимб”. Мы торчали здесь уже несколько часов, но не смогли найти ничего, кроме случайных порносайтов, которые заинтересовали Реми из чистого самолюбия — она захотела посмотреть, упоминается ли ее имя на каком-нибудь из них — но лично меня это просто разозлило.
— Как, черт побери, я смогу найти нимб, который пропал три или четыре тысячелетия назад?